Поиск гармоничного пути: труд и социальная динамика в канун нового кризиса. Часть I

Публицист и писатель Александр Бауров о социально-экономических причинах очередного экономического кризиса.

Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте,
а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!

Льюис Кэррол, "Алиса в Зазеркалье".

 

"Владыкой Мира будет Труд!" – все мы помним этот прекрасный лозунг классики советской плакатной агитации. Тем не менее, он не удержал массы советских пролетариев от радостного участия в уничтожении советской системы в конце 80-х годов прошлого века. В результате вчерашний "гегемон" оказался оборванным, растрепанным, необразованным люмпеном хоть как-то сводящим концы с концами благодаря челночному бизнесу, мелкой преступности и "красным директорам", удержавшим старые производства от немедленного коллапса. В странах развитого постиндустриального капитализма размытие социальных границ марксова пролетариата шло менее взрывным образом, но всюду этот процесс носил на себе отпечаток глобальных мировых трендов, влияния успехов и проблем развития, на первое место, среди которых я бы поставил влияние научно-технической революции в сфере информационных технологий (ИКТ НТР) и связанную с этим пятую технологическую волну (5 технологический уклад). Труд и занятость радикально меняются на наших с вами глазах, подводя новые основания под изменение политических формаций ближайшего будущего.

Оставаясь приверженцем концепции влияния 4 слоев деятельности на формирование общего процесса развития цивилизации (философско-мировоззренческого, научно-технического, экономического и политического, развернуто, описано в предыдущих работах), мне хотелось бы подчеркнуть важность изменения характера трудовых отношений, стремительно меняющихся под напором фронтального внедрения новых продуктов последней из технологических волн. Действительно, постоянно растущая мощь вычислительных устройств, совершенствование робототехники и основанных на ее применении производств влияет на общество не меньше, чем социальные сети и пространство открытых данных интернета, являющегося второй основной ветвью текущей НТР. Рискну утверждать, динамика развития новых виртуальных социальных коммуникаций, рост бесчисленных способов, не выходя из дома, потратить свое время и деньги, является прямым следствием реакции на изменения, происходящие в сфере производства и занятости. Основными трендами в части занятости касающимися ядра постиндустриального мира Запада являются наметившаяся реиндустриализация, аккумуляция огромного постоянно растущего человеческого материала в новые виды деятельности. Не будем подробно останавливаться на оригинальных примерах стран третьего мира, так как они находятся либо в прямой экономической и социальной зависимости от стран экономико-технологического ядра, либо развиваются в устаревших "выдыхающихся" трендах классической индустриальной экономики и потому принципиально не могут перехватить или изменить мейнстримные направления, охватившие страны ядра. Общества этих стран не могут предложить альтернатив - приемлемых и транслируемых - для подражания более развитыми странами, наоборот сами копируют экономические и социальные модели ядра с задержкой от нескольких лет до нескольких десятилетий. Пример социалистической революции в России в начале ХХ века является скорее исключением, подтверждающим данное правило. Итак, первым важнейшим фактором, посредством которого 5 технологическая волна изменяет социальное устройство общества, является реиндустриализация.

 

Реиндустриализация – "нашествие машин"

Формы производства и управления производством радикально меняются на наших глазах. Многие ведущие эксперты оценивают происходящие в области машиностроения процессы как третью промышленную революцию. Основные факторы, приводящие к смене парадигмы производства: изменение структуры и характера спроса, появление новых технологий, изменение бизнес-моделей игроков и характера конкуренции между ними. Кратко представим эти изменения как волатильность спроса, изменение его географии - смещение спроса в сторону Юго-Восточной Азии, растущую скорость реализации товаров и услуг. Потребители хотят получать все более новые продукты, заставляя компании переходить от массового производства к массовой кастомизации. Сегодняшний потребитель хочет иметь продукт, изготовленный с максимальным учетом его уникальных требований. Автоматизация производства, инжиниринговых и дизайнерских услуг – стали глобальным фактором новой экономики.

В плане устройства машиностроения отмечается все больший рост влияния поставщиков комплектующих, при этом их абсолютно число падает. Так, при производстве самолета "Боинг 737" корпорация Boeing потребляла продукцию 1000 поставщиков 1 уровня, то при производстве "Боинг 787" - только 50. Тем не менее, распределение добавленной стоимости сместилось в сторону этих поставщиков - если прежде за ними было не более 50% ,то сейчас – почти 70%, если верить анализу компании Strategy Partners. Именно It-революция вывела на первое место поставщиков и отодвинула интеграторов, так как мелкие и средние бизнесы быстрее ориентируются в среде постоянно внедряемых инноваций в сфере микроэлектроники и программного обеспечения, добиваясь максимальной производительности труда. На это интеграторам-гигантам остается реагировать лишь административными мерами при закупках. Поэтому как поставщики, так и интеграторы будут идти на максимальное сокращение низкоквалифицированных кадров, заменяя их, по сути, рабочими завтрашнего дня - операторами сложных механизмов и машин, которые производят другие машины.

Однако дело явно не ограничится одним лишь машиностроением. Технологии на базе современных it-решений могут проникнуть в ближайшие 10-20 лет в целый ряд отраслей экономики, приводя к катастрофическим результатам для занятости населения.

Транспорт и логистика. Уже сейчас полностью автоматизированные поезда метро железнодорожные составы никого не удивляют. Завтра к ним присоединятся самосвалы и добывающая техника в горных выработках, послезавтра - весь общественный транспорт, такси и частный легковой и грузовой транспорт. Практически вся логистика, в том числе морская и авиационная изменится, а роль человека сведется к многоуровневой диспетчеризации. Роботы-погрузчики, спешащие к роботам-кораблям, контейнеры полные разнообразных грузов, и положение каждого из десятков миллионов отслеживается по спутниковой навигации, доступно онлайн перевозчику, отправителю и покупателю - это не фантастическое кино, а наш завтрашний день. Машины без водителя - уже сейчас завершается их разработка компанией Google. Унификация программных продуктов и объединяющих разнообразные электронный устройства портов-переходников скоро сделает ваш планшет частью автомобиля и системы управления домом.

Прямые продажи и ретейл. Магазины без обслуживающего персонала. Живые консультанты-мерчендайзеры вытесняются в premium-сегмент. Софт для смартфона сам расскажет, где находится тот товар, что вам нужен, телефон сам поможет расплатиться, возможно, покупателю и не придется таскать сумки до машины-робота, робот-тележка всегда рядом.

Дистанционное образование. Разрыв между разочарованными в профессии выпускниками педвузов, не идущими в школы, проблема негибкости и неполноты необходимых университетских курсов и постоянным ростом запроса работодателей к навыкам сотрудников компенсируется возможностями открытых или платных баз с масштабным видеорядом лучших образовательных практик.

Электронная бюрократия. Огромный массив контролирующих и принимающих органов заменяется интерактивным интерфейсом. Условный электронный журнал, ведомый педагогом, может быть проверен родителями обучающегося или министром образования по одному клику. Тоже будет иметь отношение ко множеству других государственных услуг, ведь электронные подписи и личные QR-коды сделают возможным получение большинства запрашиваемых документов через он-лайн регистрацию. Множество промежуточных контрольных функций госуправления вне принятия решений вытесняются в прозрачную государственную "соц. сеть".

Если посмотреть на структуру занятости самой развитой страны ядра – США, то можно увидеть, как более 70% населения попадают в зону риска в конкуренции с "машинами" за рабочие места уже в ближайшие десятилетия. А значит, структура занятости будет стремительно меняться по всему миру.

 

Диаграмма 1: Структура занятости населения США, 2010 г.

Кроме того нельзя забывать о стремительном перемещении традиционных офисных работников в зону "мобильного офиса", развитие фриланса и коворкинг-центров. По данным IDC уже в 2015 году число сотрудников (в государственном и частном секторе) для которых не нужно будет содержать офисы, достигнет 1,5 миллиардов человек. За этими изменениями последует сдвиг урбанистической культуры - люди будут стремиться к эко-кварталам, не разделяя на логистические лакуны работу с целью заработка и творческие, а также спортивные увлечения. Небоскребы бизнес-кварталов, сверх скопления людей, машин и электронных сетей в основной массе уйдут в прошлое или на периферию развития, останутся практикой догоняющих стран третьего мира.

Итак, подобно тому, как опадает волна цунами, обрушивая на прибрежный город широкий фронт своей разрушительной энергии, массовое внедрение продуктов 5-й технологической волны в корне преобразит социальные отношения и даже внешний вид нынешней цивилизации Запада. Социальная структура накануне столь серьезных перемен не может остаться прежней.

Для отражения подобных трендов и их влияния на будущее либеральной представительской демократии легко представить население стран ядра структурированным в четырех группах:

1. Люмпенизированные слои - не создающие никакой прибавочной стоимости, выживающие за счет истерически сложившейся ренты или государственно дотируемые.

2. Люди нетворческих профессий – любая деятельность, которую смогут исполнить постоянно усложняющиеся компьютеры и созданная на их основе робототехника.

3. Люди творческих профессий - создающие новое знания, продукты и услуги являющиеся неповторимыми.

4. Прогрессоры – люди, не имеющие материальных проблем и тратящие свои ресурсы (время и материальные блага) на управление и изменение социума, включая свою собственную роль. Впрочем, ключевым здесь является разнообразие vision прогресса. Герой сам может быть не прогрессивен, но он делает прогресс возможным.

Диаграмма 2: Социальная динамика 5-й технологической волны.

Самым приблизительным образом можно оценить, что к первой группе в настоящее время могут быть отнесены, в зависимости от ситуации в каждом отдельном государстве, около 10-20% населения, ко второй - от 60 до 80%, к третьей - от 10 до 20%, к последней - собственно активной, а не разлагающейся части элиты не более 0,01% населения.

Таким образом, реиндустриализация и широкое проникновение продуктов It-революции в нашу жизнь торпедирует занятость и, по сути, образ жизни, самой большой группы населения стран ядра. Уверен, что этот процесс является одним из важнейших вызовов устройству социальных отношений, наряду с исчерпанием углеводородного сырья и трендом на изменение энергетического баланса между странами производителями различных видов энергоносителей и их потребителями, несущим в себе угрозу вооруженного передела источников минеральных ресурсов, пресной воды и продуктов питания.

От скорости осознания глубины этого вызова напрямую зависит, какие политические силы воспользуются этим сдвигом, как локализуется недовольство, какие шаги будут предприниматься, чтобы сохранить нынешнюю структуру управления обществом, сформировать положительный тренд к развитию всех его участников, либо к инкапсуляции текущего расслоения в жесткую "кастовую" структуру, существованию на одной территории в одном времени нескольких непересекающихся миров.

 

Общество - "стеклянный котел"

Проникновение IT- технологий в социальные отношения в первую очередь отражается в зависимости общества от услуг интернета. В странах ядра его проникновение составляет не ниже 80% охвата населения, а густонаселенных развивающихся странах проценты если невелики, то абсолютные показатели тем ни менее впечатляют. Так, только на КНР и Индию приходятся около 30% всех пользователей интернета. Традиционное телевидение и газеты ежегодно теряют своих подписчиков, что легко объяснимо желанием человека самому определять качество и тематику потребляемого контента на пространстве невообразимо более разнообразного выбора, нежели могут предложить даже тысячи ныне существующих телеканалов.

Открываемая интернетом и активно развивающимися в последние годы социальными сетями новая прозрачностьделает классовую структуризацию общества, замкнутость отдельных профессиональных групп поразительно более наглядной и доступной. Сотни миллионов людей видят стратифицированность общества и управляющих классов куда нагляднее, чем их предшественники в средние века или во времена промышленной революции. Публичное сверхпотребление, тяга к роскоши, нарочитый гедонизм значительной части правящего класса и окружающих его поставщиков luxury resource стали поводом для серьезной инверсии как профессиональных предпочтений подрастающего "поколения интернета", так и глубже - представлений о добре и зле, представлений о справедливости. Условный студент, выбирая ВУЗ, с самого детства варится в атмосфере, где очевидно, что педагог, врач, чиновник, ученый, заводской рабочий, фермер, крестьянин, военный, мелкий торговец, работник сервиса любой направленности, летчик или космонавт, любой наемный работник и мелкий частный предприниматель в традиционном сегменте рынка – никогда не может приблизиться по уровню материальных благ к правящему классу финансово-промышленной олигархии и обслуживающей его интересы высшей бюрократии. В редких случаях более авторитарные режимы, например российский, представляют собой аномалию, когда высшая бюрократия, не нарушая основных публичных свобод, имеет большую власть над капиталом в силу его узко-национальной привязанности и преимущественно сырьевой ориентации. Тем ни менее перед огромной массой людей в момент выбора профессии висит абсолютно прозрачная, наблюдаемая каждым вывеска: "Идя сюда - ты обрекаешь себя на бедность", а рядом блещет огнями другая жизнь профессиональных потребителей роскоши. В этих условиях далеко не у всех, точнее у ярко выраженного меньшинства, хватает философского склада ума не ставить материальное богатство на первое место в самореализации, подъеме на верхние этажи пирамиды потребностей, или же трезво оценить тот факт, что представители финансово-промышленной олигархии, находящиеся в поле высочайшей профессиональной конкуренции, являются, по сути, заложниками своего капитала и общественного положения. Капитал управляет их временем и интересами, заставляет себя защищать, тратить на это все свои таланты и умения. В результате лишь немногие представители правящего класса с мудростью находят себе выход, передавая управление доверенному менеджменту, причем в случае высшей бюрократии это практически очень сложно осуществимо в силу страхующих от диктатуры демократических процедур.

Таким образом, существует дополнительный страшный вызов занятости населения, составляющего вторую группу - демотивация развалом структур, ответственных за социальную динамику. Трудящихся, приходящих на смену предыдущим поколениям рабочих, охватывает нежелание участвовать в этом бесконечном, не приносящем ни морального, ни материального удовлетворения "дне сурка" . При этом всем им доступен интернет, они имеют аккаунты социальных сетей, ежедневно наблюдают более интересную жизнь людей "третьей группы", освещенную софитами и властью принятия решений жизнь людей "четвертой группы". Рабочие места этой группы по-прежнему занимаются, но при этом постоянно растет доля иммигрантов с периферии внутрь ядра (часто вдоль схемы постколониальных товарообменных цепочек) или людей, бросивших образование и вынужденных перед лицом страшной бедности и угрозы выпасть в "первую группу", браться за любую работу "наступая на горло собственной песне". И песня эта будет иметь с каждым годом все более ясный мотив: "Мы хотим работать в творческой неповторимой среде. Уходить от машинного труда ежедневно повторяющихся примитивных функций". При этом у огромных масс незанятых в промышленном производстве горожан возникает аберрация реальности, будто механический труд рабочего на заводе или производителя сельхоз продукции сильно отличается от ежедневной монотонной рутины сотрудника бэк-офиса крупной корпорации или банка.

Люди ищут отдушину для своего нереализованного творческого потенциала в разнородных хобби, в получении все нового образования, но все рано не могут вырваться за стеклянную стенку котла, в котором варятся их жизни посреди современного мегаполиса. Попасть из "кастрюли" на "кухню", да еще и в статусе "повара" или хотя бы "подмастерья", удается совсем не многим. Небольшой отдушиной американской, а теперь уже можно сказать мировой, мечты, где люди с нуля делают себе имя и получают власть над будущим, служит та же IT-индустрия, на которую приходятся самые взрывные решения, а люди становятся миллиардерами до 30 лет, обладая талантом, предпринимательской жилкой и определенной долей везения. На одного Цукерберга или Брина приходятся тысячи пытавшихся, но не реализовавших свои проекты. Однако сейчас и IT-индустрия переживает некий процесс инкапсуляции, и редкий стартап доживает до стоимости в миллион долларов. Этот бизнес покупают "накануне" принюхавшиеся к Силиконовой долине и обладающие свободными средствами венчурные фонды и бизнес ангелы.Крупнейшие "ангелы" производят сделки каждые три дня. Пока вы читаете эту статью, несколько лучших IT-решений в мире уже были проданы по бросовой цене. Таким образом, даже люди производящие продукты с максимальной прибавочной стоимостью, люди, ведущие активный и интересный образ жизни из "третьей категории" находятся перед вызовом, когда крупный капитал и устроенная в его интересах структура общества загоняет их группу наемных работников.

"Мы рождены для большего!" - говорит атакованный машинами и неверием в собственное предназначение мегаполис. "На каком основании вы так решили?" - негласно спрашивают современная буржуазия и высшая бюрократия. В атаку против "мечты о большем" с искренним азартом (заранее отметаю все конспирологические теории реального заговора буржуазии/тайных обществ/масонов и.т.д.) брошены могучие средства управления социумом нашего времени. Закрытость и платность образования, агрессивный консюмеризм, подменяющий мечты об успехах и свершениях мечтой о товарах премиум-класса, сексизм, нарастающий кризис научного атеизма и возврат к клерикальным методам общественной идентификации, вал национализма и регионального сепаратизма, нарастающий инфантилизм взрослого населения, выражающийся в желании все большего числа людей получать простые ответы на болезненные вопросы "почему я здесь, в этой жизни?", " для чего я?". Каждая из этих проблем в социальном преломлении, даже в самом сжатом виде требует большого эссе и, обращаясь к ним вкратце, отдельно выделю лишь инфантилизацию. Этот процесс ныне – имеет несколько другой ракурс, нежели позднесоветский вариант этого явления, выражавшийся в беспомощности граждан в принятии собственных решений, отсутствии низовой самоорганизации, местного самоуправления, патернализме и уповании на государство по любому поводу: от починки крана до защиты от ядерного нападения. Сейчас инфантилизация, проникающая в сознание масс, особенно творческой части населения стран ядра, выражается в желании имитировать все жизненные процессы недоступные людям по их материальному уровню или социальному статусу. Как верно подметил философ Алексей Чадаев всепроникающая "сила игры", увлечение играми, от компьютерных игр и виртуальной реальности до разнообразных сексуальных экспериментов говорит нам о том, что "сегодняшний человек в основном слишком слаб, чтобы пытаться превратить других людей в свои игрушки так, как это делали тираны древности. Те, кто еще способен играть людьми - редкий, вымирающий вид". Я добавлю: невозможность самореализации за пределами "покупки нового гаджета/автомобиля/одежды/ любого материального блага", выхолащивание образования и самоценности знаний, как критерия успеха, более всего другого загоняют взрослых и взрослеющих людей в ловушку имитации жизни в виртуальном пространстве. Загоняют миллионы людей в мир двойного "как бы" - где человек "как бы значим" управляя даже не реальными, а виртуальными игрушками. Эта наркотическая имитация пожирает ваше время и возможность изменять реальную жизнь, она растет и пухнет смело удобряемая массовым искусством, отправляющим зрителя в миры далекие от нашей повседневности. Вспомните сами - сколько реалистических фильмов вы посмотрели и сколько - о фантазиях и сказках? Что собирает миллиарды долларов в прокате - "Пираты карибского моря" или авторское кино о бытовых неурядицах? Бегство от реальности, эскапизм, прежде служивший убежищем узкого круга богемной тусовки и творческой интеллигенции, теперь в режиме фаст-фуда ставит "духовные скрепы" на душах миллионов недовольных социальным бытием горожан. Логика "бегства в матрицу" проста - индивидуум говорит: мне плевать на подтасовку выборов, все бесполезно, политики повязаны между собой, от нас ничего не зависит, зато я эльф 80 уровня, или записной кинокритик с 10 000 лайков, или странствующий путешественник - звезда соцсетей и топовый блоггер виртуального мира! Такое самооправдание скрадывает ежедневное недовольство социальным устройством современности, таким образом служа саморегуляции котла, спуском пара разогреваемого теми же силами новой технологической волны и всепроницающего действия IT-революции.

Тем не менее, спусковой механизм, превращающий давление пара в свисток, работает не абсолютно и не идеально. Развлечения приедаются быстрее, чем изобретаются новые. Люди, получившие новые возможности общения в своих безопасных сообществах "виртуальных" тематик, зачастую куда организованнее прочих обывателей реагируют на политические процессы реального мира. Накапливающийся потенциал недовольства людей находящихся под постоянным стрессом невыплаченных кредитов, потери работы из-за "машин" или эмигрантов, остро стоящих экзистенциальных вопросов и новых трактовок социальной справедливости все чаще выводит людей на улицу. Правительства во многом научились манипулировать этими всплесками возврата к реальности, о чем говорит спад активности движений антиглобалистов, "Occupy Wall Street" или московских протестов против подтасовки парламентских выборов 2011 года. Этому способствует то, что деятельность изредка просыпающихся от сна и возвращающихся к реальности горожан предельно предсказуема и инфантильна. Это также говорит о массовом падении уровня знаний об истории и практике политической борьбы. Падение уровня сложности ставящихся задач, примитивизация политических программ касаются не только выступлений спонтанно недовольных граждан, но и всего политического поля, характеризуемого размытием ожиданий от деятельности традиционных партий и их роли в представительской демократии. К сожалению, стоит отметить, что более других это заметно в левом сегменте политического спектра.