29 марта, пятница

Новая модель военно-технического сотрудничества РФ с зарубежными странами

14 апреля 2023 / 13:53
экономист

Современный мир проходит через радикальные трансформационные процессы в геополитике, что ведет к качественно новому перераспределению сил на мировом рынке вооружений и военной техники.

За последнее десятилетие, 2012–21 гг., на нем возросло число экспортеров, что привело к снижению доли на рынках отдельных стран. Чтобы сохранить свою позицию на мировом рынке, Россия прибегла к последовательной диверсификации экспорта. За период 2010–20 гг. реализация портфеля заказов в оборонной отрасли России составила около 50%, что отрицательно сказалось на имидже российских производителей и свидетельствует о том, что государство слабо продвигало интересы российских производителей вооружений. В условиях глобализации мировой экономики и открытости границ развитые страны, владеющие новейшими технологиями в оборонно-промышленном комплексе, без труда выдерживают международную конкуренцию с развивающимися странами и легко теснят их во многих сегментах рынка.

За последние годы экспортеры продукции военного назначения сосредоточились в большей степени на импорте технологий военного назначения, нежели на экспорте продукции. Также на мировом рынке вооружений возобладал тренд на заключение контрактов по поставке новейших образцов техники, в связи с чем формы военно-технического сотрудничества также расширились и диверсифицировались, предполагая широкое применение бартера, поставки вооружений в лизинг, организацию совместных предприятий по производству вооружения в стране-импортере, соглашения по модернизации военной техники, закупленной импортерами, предоставление льготных кредитов покупателям, строительство и обслуживание инфраструктурных объектов, а также усиление значения офсетных сделок в рамках ранее заключенных контрактов. Помимо прочего, повышенные запросы стран-импортеров также привели к трансформации сложившихся ранее форм и видов военно-технического сотрудничества, например, дополнительные требования к комплектации поставляемого военного оборудования.

В последние несколько лет появились новые исследования, касающиеся развития мирового рынка вооружений и особенностей функционирования российского ОПК, однако произошло изменение самого контекста исследования, поскольку современная библиография [Смирнов, 2020] акцентирует внимание на влиянии санкционных ограничений на мировую экономику, что делает ее, а также международную торговлю все более турбулентной и нестабильной. Некоторые исследователи указывают, что эти процессы обострились под влиянием финансово-экономической глобализации [Атурин, Григорян, 2014]. В этом контексте научный интерес представляют новаторские работы, посвященные описанию деструктивного воздействия ряда негативных явлений на состояние отраслей мирового хозяйства на текущем этапе развития, а также новым вызовам, стоящим на пути современного международного обмена [Кириллов, Миллер, 2021].

Напряженность в мире возрастает, что сказывается на ценах на мировом рынке военной техники и его объемах, которые выросли в 2000–2019 гг. с 28 млрд долл. США до 92 млрд долл. США. Формы конкуренции на мировых рынках изменяются, что трансформирует направления военно-технического сотрудничества РФ. Политические факторы и влияние санкций являются ключевыми двигателями этих процессов, а международная конкуренция на рынке военной техники становится все более недобросовестной и нездоровой. Достигнутые в 2017–2020 гг. успехи России в деле трансформации направлений военно-технического сотрудничества должны были стать залогом эффективной реализации национальной военной доктрины. Только к началу 2020 г. Россия заключила более 800 внешнеторговых контрактов на поставку военной продукции.

Усиление напряженности в современном мире подтверждается тем, что за 2010–20 гг., по данным Стокгольмского института исследования проблем мира (SIPRI), рост военных расходов только в странах Юго-Восточной Азии (далее – ЮВА) возрос более чем на 30%, что демонстрирует желание этих стран обезопасить свое потенциальное участие в военных конфликтах. При этом военные расходы государств росли постоянно, за исключением периодов глобальных кризисов. Страны усиливают как совокупный потенциал национальных вооруженных сил, так и его компоненты, в частности, военно-морские силы. Это привело к росту импорта вооружений, который в среднем в 2000–10 гг. составлял 1–2 млрд долл. США ежегодно, а уже в 2010–20 гг. составил 2–3 млрд долл. США.

На мировом рынке вооружений Юго-восточная Азия становится крупным игроком, выступая в основном значительным импортером продукции, а также организуя производство некоторых видов вооружений по лицензиям развитых стран, импортируя для этого высокотехнологичные компоненты и системы для производства ракет, корабельных двигателей, систем боевого управления. Часто страны Азии закупают и подержанную технику, особенно дорогостоящую. В целом отставая от ведущих стран мира в оснащении армии, страны ЮВА, исходя из возможностей, переоснащают армию четвертым (но не пятым) поколением техники [Евтодьева, 2021]. Переоснащение армии и рост импорта новейших видов вооружений со стороны стран ЮВА связан с модернизацией армии и изменениями их военных доктрин – они все больше ориентируются на развитие авиации и сил военно-морского флота. Во многом такие тенденции обусловлены усилением экономического и военно-политического противостояния Китая и США в Азиатско-Тихоокеанском регионе, нацеленностью США на все большее доминирование в Азии в условиях того, что мир перестает быть однополярным.

В последнее десятилетие экономические санкции западных стран против России достигли небывалых размеров, что обусловлено теми трансформациями в геополитике, которые происходят в современном мире. Очередной виток антироссийских санкций в 2022 г. является беспрецедентным по силе своего воздействия [Смирнов, 2022], однако его последствия пока что являются неопределенными как для стран, вводящих санкции, так и для тех, в отношении кого они вводятся. Эксперты и политики все чаще говорят об инклюзивном характере вреда санкций, об их негативной всеохватности для субъектов мировой экономики. Со времен окончания холодной войны мир не испытывал подобной экономической и геополитической турбулентности. Этот контекст, несомненно, оказывает воздействие на развитие военно-технического сотрудничества России, хотя эксперты [Кудашкин, Орлюк, 2018] считают его основы в разной степени подверженными деформациям со стороны санкций.

Несмотря на то что шквал антироссийской санкционной риторики усилился непосредственно в 2022 г., активное введение экономических ограничений в сфере военно-технического сотрудничества было начато США и другими развитыми странами еще в 2015 г. с санкций в отношении компании «Рособоронэкспорт». Эти санкции, в частности, запретили государственным учреждениям вступать в любые коммерческие отношения с данной компанией, связанные с экспортом вооружений. Также США ввели санкции в отношении компании «Ростех», включая всю ее инфраструктуру. Но поскольку между Россией и США фактически нет военно-технического сотрудничества, то эти не оказали существенного влияния на военный экспорт России. Однако уже на втором этапе санкционных ограничений в отношении России, с 2017 г., США стремились к тому, чтобы выгоды стран, получаемые от военно-технического сотрудничества с Россией, стали менее привлекательными. В условиях глобализации мировых рынков, на первый взгляд, такие ограничения потенциально могут поразить и другие страны, являющиеся партнерами России по военно-техническому сотрудничеству. Однако уже сейчас можно констатировать, что эти санкции фактически не работают, а военно-техническое сотрудничество России с развивающимися рынками расширяется и приобретает все новые формы.

Страны Европейского союза также вели ряд санкций, охватывающих рынки вооружений России, в частности, важнейшие из этих ограничений включают запрет на внешнюю торговлю вооружением, соответствующими комплектующими или продукцией двойного назначения, а также запрет на кредитование для предприятий российского ОПК, на оказание им любой технической и технологической помощи. Представляется, что Россия, являясь самостоятельным и весьма конкурентоспособным игроком на мировом рынке вооружений, вряд ли понесет ущерб от санкций ЕС, и эти ограничения носят скорее политический характер. России намного проще в сфере военно-технического сотрудничества, чем в других отраслях, переориентироваться на страны Азии и другие развивающиеся страны.

Военно-техническое сотрудничество России с развивающимися странами в последние годы выходит на новый этап развития, что стало особенно актуальным в условиях начала специальной военной операции на Украине, когда под воздействием антироссийских санкций внешнеэкономические связи России со странами Запада последовательно свертываются. Однако в рамках этого сотрудничества существует ряд нерешенных проблем, поскольку субъекты военно-технического сотрудничества разных стран по-своему видят механизмы кооперации в военно-технической сфере. В частности, как Россия, так и США в своих военно-технических отношениях с Индией в большей степени ориентируются на поставки вооружений, тогда как для Индии важна более глубокая кооперация в форме совместной научно-исследовательской деятельности, что для России не всегда приемлемо, поскольку научно-техническая кооперация в оборонной отрасли очень специфична. И.И. Рязанцева [2018] отмечает, что компании США работают на рынке вооружений Индии и создают там совместные предприятия, однако это происходит в рамках производства комплектующих для глобальных цепей субподряда, а не готовой продукции, которую страна затем могла бы сама экспортировать. Развивающиеся страны в отношениях с такими крупнейшими игроками, как Россия и США, в большей степени ориентируются на то, чтобы стать конкурентоспособными экспортерами вооружений, что явно не отвечает интересам ни России, ни США, которые не хотят усиления международной конкуренции на мировом рынке.

Воздействие санкций на военно-техническое сотрудничество России традиционно рассматривается с нескольких сторон. Так, следует учитывать негативное влияние санкционных ограничений на внешнеэкономическую конкурентоспособность российского ОПК, которое направлено как на ослабление национальной экономики, так и на сдерживание ее в ходе осуществления специальной военной операции. Секторальные санкции, в свою очередь, касаются конкретных субъектов ОПК – компаний. SIPRI отмечает, что в результате санкционных ограничений последних лет рентабельность предприятий ОПК упала, однако данная оценка уже теряет свою актуальность, поскольку востребованное производство вооружений в последнее полугодие только возросло. Одновременно с этим партнеры России по военно-техническому сотрудничеству из развивающихся стран могут использовать санкции как инструмент «выбивания» уступок в поставках вооружений, обеспечивая себе выгодные ценовые, платежные и иные коммерческие условия новых контрактов. В целом, воздействие санкций на военно-техническое сотрудничество России является лишь косвенным, поскольку страна постепенно перестраивает основные направления рынков и адаптирует их к контексту экономических санкций, которые, видимо, являются долгосрочными. Санкционная риторика США усиливается в последние годы, и многие развитые страны уже исчерпали потенциал вводимых санкций, поэтому в будущем сотрудничество будет развиваться в рамках такой «адаптационной» практики. К тому же Россия в сфере военно-технического сотрудничества способна на ряд ограничений для западных партнеров, многие из которых она, собственно, еще не вводила, и их воздействие также может больно ударить по ОПК ряда зарубежных стран. Сегодня нельзя назвать такие эффективные санкционные механизмы развитых стран, которые могли бы успешно «выдавить» Россию с тех мировых рынков оружия, где она успешно закрепилась в последние годы. Хотя, например, политика Дональда Трампа была нацелена на то, чтобы ослабить позиции России как конкурента США на мировых рынках вооружений.

В целом, Россия научилась оперативно корректировать ключевые направления своего военно-техничесокго сотрудничества с зарубежными странами, сделать его более гибким и адаптируемым, регионально специфическим и ориентированным. Россия в большей степени сегодня во взаимодействии с развивающимися странами нацелена на военно-политическое, нежели на военно-техническое сотрудничество, и это предполагает расширение взаимодействия с указанными странами не только по конкретным направлениям военно-технического сотрудничества (разработка, торговля вооружениями), но и, например, достижение новых целей глобального сотрудничества в рамках расширяющихся интеграционных объединений, которыми могут стать объединение Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР, а также по линии Шанхайской организации сотрудничества. Возможное и грядущее расширение этих объединений позволит России нарастить потенциал военно-технического сотрудничества и в перспективе усилить позиции на многих мировых рынках вооружений. Исследователи выделяют, что в рамках ШОС возможно решение ряда приоритетных задач развития военно-технического сотрудничества России, и оно может быть разделено по территориальным приоритетам, по их насущным потребностям в военно-техническом сотрудничестве [Кашлаков, 2019]. В этом смысле на уровне интеграционных объединений типа ШОС возможна дифференциация сотрудничества, которая обеспечит более выгодное встраивание России в такие интеграционные объединения.

После того как Россия начала специальную военную операцию на Украине в феврале 2022 г., западные страны ввели ряд санкций против российского ОПК. Очевидно, что в связи с введенными ограничениями был перенесен ряд контрактов, а по некоторым видам продукции обнаруживается дефицит, особенно там, где Россия зависит от импорта (двигатели для самолетов, вертолетов, дизельных морских судов, некоторые виды электроники и комплектующие). Однако аналитики полагают, что государственный оборонзаказ будет исполняться на том же уровне, что и годом ранее, поскольку нет необходимости полностью импортозамещать указанную продукцию – есть возможности поставок через параллельный импорт.

Экспорт и оборонный заказ дает 55% выручки корпорации «Ростех», и, конечно, по некоторым позициям продукции проекты переносятся на более поздний срок. Однако корпорация прорабатывает возможности смены поставщиков, новых партнерств и кооперации, а также импортозамещения по тем направлениям, которые для России являются критически значимыми (например, авиационные двигатели или специализированное ПО). Наличие альтернативных поставщиков и параллельного импорта позволит частично нивелировать негативные последствия санкций. При этом некоторые меры по импортозамещению были разработаны правительством РФ еще на этапе пандемии коронавируса в 2020 г.

Очевидно, что после февраля 2022 г. ОПК полностью изменил концепцию своей работы, адаптируясь под условия введенных беспрецедентных санкций. Впрочем, для ОПК в отличие от, например, финансового сектора, санкции уже стали чем-то обыденным, поскольку США вводят санкции в отношении российского ОПК начиная с 1990–2000-х гг. Вместе с тем резкое ухудшение ситуации стало наблюдаться после присоединения Крыма в 2014 г., когда в США был принят закон «О противодействии противникам Америки посредством санкций» (англ. – Countering America’s Adversaries Through Sanctions Act, CAATSA), ставший первой серьезной угрозой для российского ОПК. Ряд стран-импортеров российского вооружения стал испытывать серьезное давление, однако такие страны, как Турция и Индия, нарушали режим закона CAATSA, продолжив импорт российских зенитно-ракетных систем С-400. Закон несет гораздо большую опасность для более мелких стран-импортеров, в отношении которых к тому же сложно применять бартер и договариваться о взаимных платежах в национальных валютах.

Специальная военная операция стала серьезным испытанием и проверкой на прочность для многих российских видов вооружений, поскольку в боевых действиях задействован весь комплекс вооружения, и, что более важно, оно применяется против новейшего западного оружия. Последние статистические данные позволяют говорить о состоянии российского ОПК с осторожным оптимизмом, поскольку по итогам первого полугодия 2022 г. портфель заказов в отрасли достиг рекордных 57 млрд долл. США, включая новые контракты на 16 млрд долл. США. В портфеле контрактов 25% приходится на прикаспийские страны, включая Иран, а на Индию приходится более 20%. Китай и Турция также расширяют военно-техническое сотрудничество с Россией, поэтому смело можно говорить о трансформации модели сотрудничества, которая сложилась в России после 1991 г.

В трансформации военно-технического сотрудничества России на современном этапе наблюдается качественная смена механизмов взаимодействия с основными импортерами, которое помимо обычных контрактов на поставку дополняется соглашениями о совместной разработке или производстве вооружений. Значимость военно-технического сотрудничества для импортеров заключается в том, что кроме современного оружия они получают также определенные гарантии для суверенитета своих держав. Геополитическая турбулентность современного мира, установление жестких антироссийских и экономических санкций нацелены также и на дискриминацию российских экспортеров вооружений. Политический шантаж, недобросовестная конкуренция и другие методы реализуются для ухудшения международного престижа России. В текущих условиях необходима модернизированная стратегия военно-технического сотрудничества, которая включала бы жесткие и мгновенные меры реакции на экзогенные шоки, подобные санкциям, что будет способствовать усилению национальной безопасности. Необходимы также новые механизмы кооперации в ОПК, развитие наиболее эффективных направлений военно-технического сотрудничества (большее участие в модернизации уже поставленного вооружения, что углубит кооперационные и интеграционные взаимодействия с импортерами). Высокое качество экспортной военной техники России, подтвержденное в ходе реальных боевых действий, постепенно упрочняет позиции России на мировом рынке вооружений, однако в условиях санкций необходим поиск новых партнеров среди развивающихся стран – потенциальных импортеров российского вооружения. В частности, необходимо обратить серьезное внимание на растущее значение в мировой экономике стран Азиатско-Тихоокеанского региона.

 

Атурин В.В., Григорян К.Г. (2014). Кризис экономической науки и интересы государства в условиях финансово-экономической глобализации // Вестник университета. №21. С. 67–70.

Евтодьева М.Г. (2021). Актуальные вопросы военно-технического сотрудничества и рынка вооружений стран Юго-Восточной Азии: современный анализ // Военно-экономический вестник. №1.

Калюжная А.А. (2020). Современные тенденции развития военно-технического сотрудничества России с иностранными государствами // Наука: общество, экономика, право. №3. С. 68–72.

Кашлаков А.М. (2019). Детерминанты текущего состояния военно-технического сотрудничества РФ с государствами-участницам и ШОС // Теории и проблемы политических исследований. Т. 8, №2A. С. 171–182.

Кириллов В.Н., Миллер Я.В. (2021). Глобальные цепочки создания стоимости в контексте новых вызовов развития мировой экономики // Российский внешнеэкономический вестник. №2. С. 86–97.

Кудашкин В.В., Орлюк В.А. (2018). Влияние санкционных деформаций на правовые основы военно-технического сотрудничества // Право в Вооруженных Силах – Военно-правовое обозрение. №12 (257). С. 82–87.

Рязанцева И.И. (2018). Современное состояние военно-технического сотрудничества Индии и США // Вестник Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова. №3(99). С. 196–204.

Смирнов Е.Н. (2020). Глобальный рост и тренды развития мировой цифровой экономики. Ставрополь: Логос. 278 с.

Смирнов Е.Н. (2022). Эволюция международной практики применения антироссийских экономических санкций // Российский внешнеэкономический вестник. №4. С. 7–35.


тэги
читайте также
колонка