Значимая часть протестующих не имела четких политических убеждений

Многие протестующие не видят разницы между лидерами протеста и Путиным.

Если говорить о протестной волне, то она, безусловно, находится на спаде. Если на первом этапе в протест постоянно вовлекались новые люди, то теперь этого не наблюдается. Причин тому несколько. Во-первых, первые митинги проходили на волне возбуждения. Потом люди отчасти выплеснули свои эмоции и, видимо, почувствовали себя лучше.

Когда на митинг выходят десятки тысяч человек, то естественно, что основную часть составляют не политические активисты каких-то организаций, а обычные люди. В Москве это были согласно нашим исследованиям люди с достатком выше среднего и с образованием выше среднего. Менее зависимые от государства в финансовом плане и от государственных информационных каналов в плане источника для получения новостей. Большинство из них не поддерживало каких-то лидеров. Что касается политических пристрастий, то больше было протестующих либерально-демократически настроенных, чуть меньше левых и совсем немного националистов. Опять-таки, значимая часть протестующих не имела четких политических убеждений.

Сегодня редкие митинги собирают существенно больше 10 тысяч, поэтому можно говорить о том, что это своего рода «ядро» протеста, люди более вовлеченные в политику или общественно-политические процессы. Они внимательно следят за повесткой, хотя, безусловно, неверно было бы их определять как только активистов каких-то организаций.

Вообще протестующие — это люди, которые хотят альтернативы, выступают за большую подотчетность власти. Отчасти потому, что этот запрос так и не был удовлетворен и снижается численность митингов. Многие не видят разницы между какими-то лидерами протеста и тем же Путиным. На наших фокус-группах люди говорили. Что протест ничего не решает.

Кроме того, люди часто не понимают. С какой целью выходить на митинги. В результате наиболее массовыми получаются акции посвященные конкретной теме из политической повестки, которая цепляет активистов (более массовым, скажем, был митинг против войны с Украиной, а, например, свобода собраний — гораздо менее понятная для активистов вещь). В общем — организовывать митинги лидеры протеста научились, а вот формировать, формулировать повестку нет. Сыграла свою роль и политика власти — не в плане опасений среди протестующих каких-то репрессий, а в смысле понимания бесперспективности выхода на митинги.