Постоянно держать молодежную организацию исключительно в политической повестке невозможно

Политические организации постепенно перепрофилируются.

Если сравнивать этот год с 2005-м, то я бы подобрал слово «деполитизиция». Молодежная политика образца 2005 года – это исключительно политическое явление. Это создание молодежных организаций, которые ориентируются на политический процесс, прежде всего - на уличную политику. Одну из таких организаций я возглавляю и сейчас. Впрочем, «Россия молодая» тоже претерпевает изменения. Она превращается в общероссийский «Румол». Сегодня на встрече с Владимиром Владимировичем было видно, что вопросы о политике составляли не больше 30% от общего числа заданных, остальное - социальные вопросы, работа, реализация каких-то собственных проектов. Молодежная политика превращается в конвейер проектов, на которых молодые люди оттачивают свои навыки и становятся профессионалами. Например, проект «Беги за мной» рассказывает о том, как правильно есть и как правильно бегать. На «Селигере» я видел массу ребят, которые занимаются изобретательством и инновациями. Многих волнует тема табака, алкоголя, наркотиков. Темы идут из жизни, а не из идеологии. Хотя этот «Селигер» по сравнению с прошлым, наверное, более идеологичен, ведь здесь присутствуют все крупные парламентские фракции: «Единая Россия», КПРФ, «Справедливая Россия», ЛДПР. Внутри лагеря это чувствуется, но во время визита президента, естественно, идеологических разногласий не наблюдалось, разве что коммунисты задали жесткий вопрос про правительство. Это мое ощущение.

2005 год – это исключительно политика, а в 2013 политики лишь 30%. Это касается даже моей смены, которая имеет наибольшую политическую составляющую (это самая многочисленная смена). Здесь всего четыре организации, заточенные исключительно на политику плюс, может быть, «Россия молодая». Студенческие отряды – это уже не про политику. Спасательный корпус, скауты – это уже другое. Политические организации постепенно перепрофилируются. Постоянно держать молодежную организацию исключительно в политической повестке – невозможно. Должно быть какое-то реальное дело. Когда выборы прошли, и основная политика отступила на второй план, вся эта энергия, весь потенциал, который был накоплен молодежными организациями, трансформируется в конкретные проекты, связанные с реальной жизнью.

Сила действия рождает силу противодействия. Как правило, так и бывает. Конечно же, в 2005 году, когда наши геополитические соперники начинали делать ставку на уличные движения, государство вело себя как любой здоровый организм, который сопротивляется опасности. В обществе стали появляться организации, которые были против, которые понимали, что если государство будет разрушено, то это коснется всего общества в целом. Сейчас эта напряженность ослабла. Нет той внешней угрозы, которая была раньше. Конечно, есть Навальный со своими сторонниками, есть те, кто участвовали в процессах 2005 года, но видно, что они сейчас не так сильны, как раньше. Опять-таки каждый вытраивает свою программу по-своему. Моя смена называется «Молодежные организации», и я делаю здесь ставку именно на политику. Тем не менее, сегодня ощущается, что Селигер дышит не только политикой, но и проектами, связанными со здоровым образом жизни, с инновациями, с решением реальных проблем. Я думаю, что все эти проекты в решающий момент, если будет предпринята агрессия, смогут преобразовать весь наработанный актив в политическую силу. Как человек, который занимался созданием организаций с нуля, я могу сказать, что если ослабевает давление со стороны тех, кто осуществляет эти государственные перевороты, энергию, которая накопилась, надо куда-то девать. Надо направлять ее на борьбу с табаком, с алкоголем. И очень здорово, что появляется возможность использовать этот потенциал на хорошие дела. Антитабачный закон, я считаю, во многом, был принят благодаря усилиям молодежных сообществ, множество из которых присутствует на Селигере.