Политический ислам: между идеологией и прагматизмом

21 августа в Москве прошел круглый стол «Ислам в политике: идеология или прагматизм». Мероприятие было посвящено выпуску одноименного доклада дискуссионного клуба «Валдай». В круглом столе приняли участие директор Института востоковедения РАН Виталий Наумкин, Чрезвычайный и Полномочный Посол, член Ассоциации российских дипломатов Александр Аксененок, директор Центра партнерства цивилизаций Института международных исследований МГИМО (У) МИД России, Чрезвычайный и Полномочный Посол Вениамин Попов, директор Центра проблем трансформации политических систем и политических культур Факультета мировой политики МГУ им. М. В. Ломоносова Василий Кузнецов. Эксперты обсудили роль исламистских движений в развитии политических институтов на Ближнем востоке и в Северной Африке и обозначили ключевые проблемы региона, зарождающиеся на стыке религии, общества и государства.

Западные медиа, как правило, не дают себе труда разобраться, кто такие исламисты, сваливая в одну кучу представителей самых разных движений и представляя их как обобщенных врагов прогресса и демократии, грезящих новым средневековьем. Между тем, даже США временами делают ставку на исламистские движения, как это было в Египте, где поддержку запада получили ныне низложенные «Братья-мусульмане». Такие движения как ХАМАС или Хезболла делом доказали свою способность проводить грамотную социальную политику, развивать серьезные инфраструктурные проекты и в целом принимать эффективные управленческие решения. Между тем, «светские» или, как они часто называют себя в арабском мире «гражданские» политические силы часто расценивают апелляцию к исламу в качестве дешевой спекуляции, популистского жеста, призванного мобилизовать сторонников и обеспечить победу на выборах.

Впрочем, противопоставлять «светские» и «исламские» силы в мусульманском мире изначально не вполне корректно. В регионе никогда не существовало полноценного разделения религиозных и государственных институтов, а власть всегда черпала известную долю своей легитимности из религиозной традиции. В то же время исламистские партии, такие как, например, «Братья-мусульмане» последовательно демонстрируют приверженность демократическим процедурам, международным правовым институтам и принципам политической конкуренции. Встреча в Марракеше, состоявшаяся 14-15 мая в рамках Ближневосточного диалога Валдайского клуба, убедительно показала, что попытки описать ситуацию «арабской весны» при помощи упрощенных схем терпят крах. Только последовательный диалог со всеми акторами политического процесса дает возможность оценить реальные перспективы дальнейшей политической трансформации. На форуме в Марракеше попытка такого всестороннего диалога среди прочего впервые дала возможность выслушать аргументы салафитов, которых до этого исключали из дискуссий, рассматривая в качестве маргиналов.

Директор Института востоковедения Виталий Наумкин в своем выступлении отметил, что доклад был подготовлен еще до последних событий в Египте, позволяющих увидеть изложенное в нем в совершенно новой перспективе.

«Сегодня все перевернулось. «Братьев-мусульман», всегда считавшихся умеренным крылом исламистского движения, объявляют террористами. Салафиты, занимавшие нишу радикалов, участвуют в строительстве египетского государства. Саудовская Аравия поддерживает военных. Турция поддерживает «Братьев-мусульман», - отмечает эксперт.

В результате вся геополитическая архитектура региона претерпевает весьма драматические изменения. Говоря о внешних акторах, пытающихся делать политические ставки в исламском регионе, Наумкин отметил очередное поражение США, сначала «сдавших» президента Мубарака, а затем пришедших ему на смену «Братьев-мусульман». По утверждению ученого в Египте одно правительство сменяет другое в результате переворотов, а антиамериканизм в регионе только растет. В этой связи взвешенная внешняя политика России в который раз оказывается более дальновидной, чем стратегия США.

Александр Аксененок заметил, что пока нельзя даже корректно обозначить, что именно произошло в Египте. Была ли это вторая революция, контрреволюция, какая-то «коррекция» революции или попросту военный переворот?

Эксперт высказал предположение, что военные вовсе не случайно так легко согласились «вернуться в казармы» после свержения президента Мубарака. Вполне возможно, они прекрасно понимали, что «Братья-мусульмане» не справятся с задачами государственного управления и быстро настроят против себя большинство населения. Аксененок не отрицает, что исламистским правительством был допущен ряд фатальных политических ошибок.

Это становится особенно очевидным, если учесть тот факт, что египетское общество все-таки по существу является светским, и было таким еще во времена монархии. Сегодня «Братьям-мусульманам», оказавшимся в подполье, но все же пользующимся поддержкой части населения, предстоит серьезная переоценка ценностей в том случае, если они захотят сохранить движение в легальном поле.

Отвечая на вопрос ведущего о готовности к эволюционному развитию со стороны исламистских движений, Василий Кузнецов еще раз подчеркнул, что исламизм сам по себе не противоречит демократическим процедурам ротации правящих элит. Именно способность к компромиссам с оппозицией, которую проявили новые власти Туниса, обеспечила режиму большую устойчивость, чем в Египте. Среди прочего, эксперт заметил, что как исламистское движение, так и светская оппозиция в известном смысле представляют собой конгломерат идеологически и прагматически-ориентированные групп. По мнению Кузнецова, несмотря на демонстрационный эффект египетских событий, говорить о возможности контрреволюции в Тунисе пока что рано: «Светская оппозиция в Тунисе имеет салонный характер. Это не те люди, которые совершают государственные перевороты», - отметил эксперт, добавив, что исламисты также демонстрируют известную гибкость диалоге с этими силами.

Говоря о роли внешнеполитических факторов в сложившейся в Египте ситуации Вениамин Попов вновь отметил провал американской внешней политики: «Мы все время оказываемся не на той стороне истории!» - сетуют американцы, которые пока не решаются открыто называть произошедшее в Египте военным переворотом. По мнению Попова геополитическая архитектура региона будет неуклонно меняться.

Роль Запада снижается. Впрочем, поддержку США Египту должна компенсировать Саудовская Аравия, решительно поддержавшая отстранение «Братьев-мусульман» от власти. На стороне военных дружно выступают страны Персидского залива, против - Турция, Иран, Тунис, Катар (главный спонсор «Братьев-мусульман»).

Вместе с тем в Саудовской Аравии многие деятели культа не поддержали позицию короля и осудили переворот, выразив поддержку «Братьям-мусульманам». Попов утверждает, что переворот в Египте во многом стал возможен за счет того впечатления, которое на египетских военных произвело сопротивление Башара Асада мятежникам. Тот факт, что в Сирии режим выстоял, стал позитивным стимулом для армии. Вместе с тем эксперт напомнил о том, что многие российские мусульмане сражаются в Сирии на стороне оппозиции и в разговорах с единоверцами сетуют на то, что российское государство в данном конфликте идет против ислама. Попов полагает, что для российских властей это хороший повод задуматься о том, насколько продуктивно ведется работа с мусульманской общиной. Подводя итог, эксперт сказал, что ситуацию в Египте можно оценивать по-разному, однако тот факт, что в одной тюрьме находятся два демократически избранных президента подряд, производит сильное впечатление на любого наблюдателя.