Центр комплексных социальных исследований Института социологии РАН представил доклад «Гражданский активизм: новые субъекты общественно-политического действия», подготовленный при поддержке Фонда ИСЭПИ. Социологи РАН утверждают, что им удалось опровергнуть миф об инертности и аполитичности большинства россиян. Между тем, политологи и социологи, опрошенные Центром политического анализа, комментируя результаты исследования, утверждают, что рост гражданской активности россиян не имеет отношения к росту их протестной активности и связан с установкой на самореализацию у наиболее социально активных жителей страны.
В ходе опроса исследователям удалось выделить два типа респондентов: инертный и активный, причем в процентном отношении превалирует именно второй тип. Таким образом, социальная база гражданской деятельности составила 37% от выборки. Эта цифра превышает не только число инертных граждан, тяготеющих к традиционным моделям самореализации, апатии и патерналистским ожиданиям (29%), но и долю россиян «смешанного» типа (34%). Если верить социологам, в ориентациях 37% наших сограждан доминирует нонконформизм, положительное отношение к конкуренции, инициативность, независимость, стремление к переменам и другие черты, с которыми принято ассоциировать активистское самосознание.
В то же время по своим политическим взглядам большая часть опрошенных явным образом относится к консерваторам или, как это сформулировано в исследовании – к «державникам-этатистам». Если державники составляют 56%, то последовательные либералы – всего 8% от выборки. Отсюда можно заключить, что политические убеждения, по крайней мере, не прямо и не всегда коррелируют с типом социального поведения. Опрошенные проявляют либерализм в том, что касается их непосредственной жизни, но твердо стоят на консервативных позициях по вопросу о роли государства во внутренней и внешней политике.
Подъем гражданского активизма наблюдается на фоне беспрецедентного снижения протестных настроений. Более того, минимальным оказалось и влияние социальных сетей – лишь 5% опрошенных используют их в качестве инструмента координации, информирования и обмена мнениями по вопросам, связанным с гражданской деятельностью.
Ведущий научный сотрудник Института социологии РАН Георгий Бызов объясняет результаты опроса переходным состоянием, в котором пребывает российское общество. Крайняя атомизация, ставшая результатом распада горизонтальных связей советской эпохи, порождает смутное чувство неудовлетворенности, которое компенсируется декларациями государственнического толка. Однако, по мнению эксперта, за последние двадцать лет в стране сформировалось поколение, твердо настроенное реализовать себя в общественной жизни. Именно эти люди, как правило, в отсутствие опознаваемых алгоритмов политического действия, становятся гражданскими активистами.
«Если старшее поколение, приспособившееся к новым условиям с огромным трудом, по большей части имело стратегию выживания, то сегодняшние поколения, для которых проблема физического выживания уже не стоит, видит приоритетной задачей самореализацию», - считает Бызов.
По словам Бызова наиболее явно эта потребность в самореализации сказывается в индивидуальных стратегиях, связанных с образованием и карьерой, однако заметной отдушиной становится и участие в общественной жизни.
«Низкий уровень политического участия связан, прежде всего, с отсутствием институциональной сферы в области политики. Высокий уровень вовлеченности в гражданский активизм говорит о том, что у людей есть потребность в самореализации»
Исполнительный директор Института политических исследований Григорий Добромелов не склонен переоценивать масштабы гражданского активизма в современной России. Рассуждая об исследовании Института социологии РАН, эксперт критически замечает, что его результаты могут быть в значительной степени связаны с тенденцией респондентов выдавать социально одобряемую реакцию на вопрос интервьюера. По словам социолога в данном случае более релевантны метод включенного наблюдения и различные проективные методики.
«Гражданская активность, несомненно, присутствует, но, безусловно, не в том объеме, при котором можно было бы говорить о том, что гражданские институты сформированы, и общество на низовом уровне активно»
Руководитель Центра комплексных социальных исследований Института социологии РАН Владимир Петухов в свою очередь отмечает, что в России сложилось превратное представление о гражданском активизме, толкующее его как исключительно или по преимуществу протестную деятельность.
«Часто у нас под гражданским актинизмом понимается деятельность преимущественно оппозиционная. То есть, если у нас оппозиционная деятельность находится на спаде, то и гражданский активизм тоже должен находиться на спаде. Есть тенденция понимать гражданский активизм именно как противостояние. Между тем, в классическом своем понимании гражданский активизм - все-таки более широкая категория, охватывающая самые разные стороны жизни»
Петухов полагает, что гражданская активность на уровне низовой самоорганизации может отчасти компенсировать низкий уровень вовлеченности в функционирование политических институтов, не пользующихся доверием граждан.
«Ты можешь, к примеру, не доверять Государственной думе, но на низовом уровне у тебя вполне может получаться участвовать и влиять на какие-то очень важные для местных сообществ решения», - поясняет эксперт.
Кроме того, эксперт отмечает, что данная ситуация не является чем-то уникальным в мировом масштабе. Так, в коммунистическом Китае множество важных решений, в частности, связанных с назначением людей на те или иные чувствительные позиции, принимается на низовом уровне, где активность граждан остается стабильно высокой.