Чуть менее, чем ничто
Есть одна старая философская шутка о том, что аналитические философы обвиняют континентальных в том, что те пишут недостаточно ясно, тогда как континентальные обвиняют аналитиков в том, что те пишут просто недостаточно
В долгожданной книге Славоя Жижека "Меньше, чем ничто. Гегель и призрак диалектического материализма" утверждается, что, возможно, и те и другие правы. Этот тезис пожалуй что вполне подходит для книги о спекулятивной диалектике, материализме и трансценденции. Именно эти темы рассматриваются в 14 главах разделенной на две части книги – о Гегеле и о Лакане соответственно, и в которой речь идет о немецком идеализме, Ницше, Марксе и Фрейде, квантовой физике, необходимости и случайности и вообще обо всем, что можно помыслить в контексте посткантианской философии. Сам по себе текст, хоть местами сложный и вызывающий, разбавлен традиционным для Жижека копрологическим юмором, отчего его становится еще легче читать.
Жижек пытается провести переоценку традиционного взгляда на Гегеля как философа целого, тотальности и абсолюта, за счет представления его как мыслителя, для которого необходимость и абсолют возникают из случайности действия реального. Он пытается уйти от мнения о Гегеле как чисто телеологическом мыслителе, представляя его как того, кто усматривает современный конец истории как результат случайных событий, приведших к нынешнему положению дел. Всякая телеология ретроспективна. Однако Жижек хочет показать, как ретроспективная телеология может быть открыта навстречу будущему, навстречу новым возможностям. Исторический процесс не столь предопределен и неизбежен, и в нем случайность будет продолжать порождать необходимость даже тогда, когда признается, что необходимость, возникающая в нем, не является необходимой необходимостью, но лишь необходимостью случайной. Перефразируя название последней книги Брайана Кокса о квантовой физике, все, что случилось, не должно было случиться, но тем не менее произошло.
Именно эта опасность впасть в трансценденцию при мышлении о природе того, что может быть познано одновременно с мышлением о том, что может быть, является самой большой проблемой для любого философа, пытающегося оседлать разрыв между эпистемологией и онтологией. Как пишет Жижек: "Первый шаг для выхода из этого тупика состоит в том, чтобы перевернуть стандартное "реалистское" понятие онтологически полностью оформленной реальности, которое существует "по ту сторону и независимо от сознания" и только затем лишь частично "отражается" в мышлении. Необходимо до конца усвоить урок кантовского трансцендентального идеализма: именно благодаря субъективным актам трансцендентального синтеза хаотическое множество чувственных впечатлений преобразуется в "объективную реальность"".
Славой Жижек. Меньше, чем ничто. Гегель и призрак диалектического материализма. (Slavoj Zizek. Less Than Nothing: Hegel and the Shadow of Dialectical Materialism. Verso, 2012.)
Это значит, что в книге делается онтолого-эпистемическая попытка навести мост между тем, что мы знаем и вещью-в-себе. Именно поэтому мы можем утверждать, что это книга о метафизике случайного: как возможно то, что происходит и откуда мы знаем, что именно происходит? Это, разумеется, то, что лежит в основе всей культуры, мышления и философии, однако очень трудно раскрыть реальное в Реальном. Поскольку Жижек продолжает настаивать на том, что хотя Реальное недоступно нам в связи с тем, что оно не существует, оно в то же время всегда в реальности дано. Другими словами, не существует дырки от бублика без бублика, но если бублик есть – то есть и дырка. Непосредственные теологические следствия, которые возникают из книги Жижека, касаются вопросов убеждения, веры и неверия, и как мы можем ожидать, Жижек дает религии настоящий отлуп, если она является попыткой понять действие Реального через трансцендентальное.
У книги мог бы быть и иной заголовок, например "Осторожно, разрыв!" (Mind the Gap), поскольку Жижек старается проследить непреходящую актуальность Гегеля по отношению к современности и отчуждение от него за счет исследования понятия восприятия в истории посткантианской мысли. И хотя эта книга посвящена Гегелю, она также многое говорит о Ницше, Марксе, Фрейде и других мастерах сомнения.
Но прежде всего эта книга представляет собой попытку спасти трансцендентальное без опрокидывания его в метафизику. Жижек, разумеется, признает, что материальная действительность является ядром существования, она есть независимо от нашего восприятия, но также он утверждает, что наше восприятие реальности также является частью материального мира. Таким образом диалектика эпистемологии и онтологии производит переплетенную реальность, в которой разрыв между тем, что мы можем знать и тем, что есть, существует в виде метафизики случайного. Как заметил Жижек, отвечая Джорджо Агамбену на одной конференции в 2004 году: "Знаете ли вы, как Эйнштейн пришел к теории относительности? Он начал с искривления пространства за счет материи. Итак, пусть искривление пространства, подобно травме, производится в следствие жесткого вмешательства извне. Но затем он передумал и заявил, что все ровно наоборот, и существует на самом деле лишь искривленное пространство. И что наше представление о трансцендентной силе, его искривляющей, это просто наше заблуждение. В параллель этому я бы утверждал, что, в гегелевском смысле, истиной трансценденции является радикальный разрыв в имманенции. И если вы спросите меня под дулом пистолета, то я бы выбрал имманенцию. Но все-таки, я бы парадоксальным образом защищал Канта как философа имманенции, где различие между трансцендентным и имманентным проецируется обратно в само имманентное".
Эрнст Блох называл это "трансценденция без трансцендентного", в которой трансцендентное всегда уже присутствует в реальности, но также не воспринимается и не может быть дано иначе как в предчувствии. Дело все в том, что сам процесс, посредством которого необходимость происходит из необходимости, является случайным.
тэги
читайте также