На самом деле, особенно в контексте предисловия ко Всемирному дню религий и послесловия к парижским событиям, очень важно понимать одну простую вещь
…На самом деле, особенно в контексте предисловия ко Всемирному дню религий и послесловия к парижским событиям, очень важно понимать одну простую вещь: никакого «противостояния исламской и европейской культур» в Париже, в общем-то, с какой стороны ни смотреть — не случилось.
Тут все просто.
То, что у нас (да и не только у нас) с какого-то перепугу принято именовать исламским фундаментализмом собственно не только к фундаментализму, но и к самому исламу имеет приблизительно такое же, как некоторые тексты, допустим, Владимира Сорокина к каноническим текстам священного писания.
В смысле, при желании, некую взаимосвязь отыскать, разумеется, можно.
Но и само «желание» для этого должно быть вполне себе даже всепоглощающим, я бы, наверное, это исключительно так охарактеризовал.
Это — исламский постмодернизм.
Не просто оторванный от собственно исламской традиции «людей Книги», но и ориентированный не столько на служение Богу пусть даже и в своеобразном, скажем так, понимании, сколько на освещение процессов в декларативно ненавидимых средствах массовой информации. Собственно говоря, современный терроризм без современных масс-медиа вообще бессмыслен — об этом уже столько раз говорилось и писалось, что элементарно лень повторять: современный террорист по мотивации скорее напоминает поп-звезду самого дурного пошиба, чем реального религиозного фанатика.
Ну, а называть убиенных карикатуристов «носителями свободы слова» — это вообще смешно.
Ни к «слову», ни, тем более, к его «свободе» они никакого отношения не имеют: на стенках вокзальных сортиров тоже отдельные личности оставляют отдельные изображения, но принимают их полицейские отнюдь не за «политику», а за элементарное мелкое нарушение общественного порядка.
Поясняю еще раз.
С точки зрения традиционных религиозных ценностей, что исламских, что христианских, что, допустим, иудейских обе стороны «парижского террористического противостояния», фактически, одинаково отвратительны.
Более того, — именно эти «обе стороны» благодаря именно этим кровавым событиям, в отличие от сторонников «традиционных ценностей», могут, что называется, с чистой совестью — если она у них, разумеется, есть — чувствовать себя «победителями».
И устраивать себе по этому поводу «праздник».
А что?
Тиражи журнальчика выросли с шестидесяти пяти тысяч аж до пяти миллионов, террористы, пусть и посмертно — стали настоящими поп-звездами, на шикарную презентацию в Париж слетелись государственные деятели первой, фактически, величины.
Маркетинговое мероприятие можно считать вполне себе даже состоявшимся.
И ни христианский Господь Бог, ни магометанский Аллах тут совершенно не причем.