Запрос идеологию, который растет в обществе, вряд ли будут снят с повестки
Проблемы идеологии, национальной идеи, патриотизма и государственной символики в последнее время обсуждаются достаточно. Инициативы «снизу» и вовсе предлагали в 2013 году отменить 13 статью
Трудности возникают вследствие неопределенности самого предмета общественной дискуссии. Что такое идеология? Философ Александр Зиновьев, например, определял ее как «совокупность понятий, суждений, идей, учений, концепций, убеждений, мнений
Утверждения идеологии нельзя доказать и подтвердить экспериментально и нельзя опровергнуть — они бессмысленны.
В отличие от религии идеология требует не веры в ее постулаты, а формального признания или принятия их. Религия невозможна без веры в то, что она провозглашает. Идеология же может процветать при полном неверии в ее лозунги и программы. Это очень важно различать. Часто приходится слышать недоумение по поводу такого факта: в Советском Союзе никто не верит в официальную идеологию, а между тем она там процветает. В чем дело? Да в том, что в идеологию не верят, ее принимают. Вера есть состояние человеческой психики, души. А признание (принятие) есть лишь определенная форма социального поведения. Когда верят в идеологию, то происходит историческое смещение, в результате которого идеология присваивает несвойственные ей как таковой функции религии». Нужно, однако, понимать, что мы собираемся принимать. Содержательная проблема современного идеологического проекта приобретает, таким образом, новое актуальное и функциональное значение.
Складывавшиеся до сих пор контуры новой российской идеологии были содержательно негативными и состояли в основном из отрицания советского прошлого, предлагая взамен социализму, интернационализму, равенству специфические представления о благополучии и оптимизм политического класса. Демонтированный под давлением общественности чемодан Louis Vuitton на Красной площади с фирменным паттерном бренда и триколором не случайно был интерпретирован в качестве лучшей иллюстрации элитного и государственного патриотизма. Проблемы и неудачи государственных коммуникаций заключались в том, что презентуемая обществу идеология была во всех смыслах виртуальной.
Вернее, она отражала реальность элит, провоцируя общественное отчуждение, направленное при этом на все государство.
Идеология требует определенного самоограничения социальной верхушки: принципы, которые не разделяет власть, быстро перестают работать, что показал крах СССР. Более того, идеология всегда идеалистична, поэтому, чем сильнее общество верит в ее идеалы, тем больше предъявляет требования к власти; в том же Советском Союзе даже небольшие и смешные по нынешним временам привилегии верхушки серьезно раздражали общество. И пока идеология не перестанет быть двойной моралью и в буквальном смысле — двоемыслием, позитивных результатов в этом направлении ожидать не приходится.
Повторимся, до сих пор именно этот путь выбирала политическая элита, пытавшаяся вновь создать декоративный фасад из патриотической символики, который должен был замаскировать реальные проблемы. Большинство участников обсуждения инициатив по возвращению идеологии и внедрению государственной символики в общественную жизнь отмечают, что повсеместное присутствие госсимволов не помогло ни Российской Империи, ни СССР. И действительно, идеологические проекты власти в основном строятся по позднеимперским и позднесоветским лекалам. С другой стороны, без всей перечисленной атрибутики (в той или иной форме) не может объективно обойтись ни одно государство и ни одно общество.
Что же должно, в таком случае, стать реальной основой для новой российской идеологии, на которую могло опереться и власть и общество?
Какая идея может объединить общество, спасти от срыва в революцию по «цветному» сценарию, придать осмысленность социальной действительности, вернуть доверие к государству и власти? Реальная идеология может быть поострена только на восстановлении социальной справедливости и прогрессе. А запрос на справедливость нельзя удовлетворить без коренного переосмысления всей социально-экономической системы.
Существует и еще один, на первый взгляд технический, но приобретающий ключевое значение вопрос. Каким образом и кто будет реализовывать идеологический проект: эффективные менеджеры, партийные бонзыи звезды шоу-бизнеса, как это происходило совсем недавно в условиях стремительного замещения интеллектуалов менеджерами, лишенных инициативы и интереса, а также их потерявшими всякую сопричастность стране руководителями, относящиеся к идеологии как бизнес-проекту? Ведь сама попытка заговорить о сущностных и содержательных вопросах идеологии встречала до сих пор стеклянный взгляд менеджера или начальственный окрик.
Таким образом, без системных изменений реализовать новый позитивный идеологический проект невозможно. Общество неизбежно будет отторгать эту фальшь. Трагедия, однако, заключается в том, что вместе с такой идеологией оно может отторгнуть и страну.