История о завоевании Цзинь монголами кажется дикой в своей жестокости. Историк Юрий Шевцов пишет, ссылаясь на некоторых исследователей: «Из 46 млн человек довоенного населения уцелело лишь 5 (пять) млн человек»
Учитывая, что завоевание Цзинь (именно завоевание, а не грабительские набеги) шло в течение 5 лет (1229-1234), получается, что фактически за пятилетку монголам удалось убивать по 8 миллионов человек. Эдакий конвейер смерти, небывалый для мировой истории. И в этой истории получается, что уничтожено было 90% населения Северного Китая.
Можно ли поверить в этакое живодерство монголов? Если полагаться на литературную традицию, то вроде бы да. А если полагаться на научную историю монголо-цзиньской войны, то возникает множество вопросов. Нетипичное для монголов поведение. Совсем не типичное.
Теперь к сути. Цзинь – государство чжурчжэней. На момент, предшествующий началу завоеваний Чингисхана, Цзинь находилось на высшем этапе развития. Есть статистика на 1207 год. В Цзинь насчитывалось 8 413 164 дворов (8,4 млн - будем считать) и 53 532 151 19 ртов (то есть, 53,5 млн человек). То есть, судя по этим данным[1], получается, что злобные монголы вырезали даже не 41, а почти 50 млн человек. Как-то это странно, по меньшей мере.
Хотя конечно да, у монголов были причины мстить чжурчжэням – те организовывали карательные походы в степь, где проводили через «колесо телеги» мужское население монголов (то есть, вырезали всех, кто был выше колеса телеги). Однако чжурчжэни были такими же чужаками и в самом Китае. И там их тоже ненавидели лютой ненавистью.
Теперь о ходе войн. Чингисхан на пике мог выставить всего до 130 тысяч монгольских всадников. Это много. Это чертовски много для того времени. И очевидно, что столько он никак не мог выставить против Цзинь. Просто потому, что не мог бы их прокормить в ходе 800-километровых форсированных маршей. Сколько там монголов было? Я предпочитаю по «Священному преданию» считать – столько же, сколько юрт передал своим потомкам Чингиз. А юрт этих было 45 тысяч. Что дает нам по правилам набора 90 тысячное войско и 180 тысячный резерв.
А что же Цзинь? Мы читаем такую вот историю. На 1161 год собственно чжурчжэньские войска, в том числе: регулярные части — 25 тыс. чел., резервная, или «народная», армия — 40 тыс. чел. Это притом, что численность чжурчжэней составляло около 5 млн чел. Резервные киданьские, китайские и бохайские (манчжуры) части — 700 тыс. чел. Мобилизационный резерв - 400 тыс. чел. Итого, 1 млн 165 тыс. человек. В 2016 году по данным Цзинь ши «между всеми военачальниками распределено не менее миллиона солдат».
В общем, главной проблемой монголов во время завоевания Цзинь, очевидно, была проблема чукчей, которые спрашивали у русских «где ж мы вас хоронить-то будем?» Кстати, да, реальная история – чукчи – единственный народ в мире, который ни разу не проиграл русским, при этом, одержав над русскими то ли три, то ли пять побед.
Ничего странного не замечаете в этой статистике? Поясню. Регулярные войска, выросшие к началу XIII в. в численности до 170 тыс. чел., из которых 115 тыс. сидело по гарнизонам – это чжурчжэни. И эти 5 млн чел. (на самом деле, мы точно не знаем численность чжурчжэней, и это предположительная цифра) на середину XII в. могло содержать только 65 тыс. солдат, из которых в регулярных частях было ок. 20 тыс. После завоевания Северного Китая чжурчжэни вроде бы как ассирийцы в Месопотамии получили возможность быть только воинами, а не работать. Но ничего подобного – воинами, как мы видим, стало всего-то 170 тыс.
При этом за счет подчиненных народов армия раздувалась до 1 млн чел. Как это возможно? И как возможно, что миллионная армия проиграла стотысячной орде Чингиса? Ведь, «большие батальоны рулят». А у чжурчжэней было все то же, что было у монголов, и было то, чего у монголов не было – порох, ракеты, пушки, хорошие доспехи.
В общем, непонятно, да?
Но непонятно, если не знать историю упадка Древнего Рима.
Тот же Гонорий (конец IV – начало V в. н. э.) по спискам имел 1 млн легионеров. И это уже после разделения империи на две части – Восток и Запад. А дикие племена варваров по 10 тысяч человек гоняли их и в хвост и в гриву. Почему? Потому, что римляне были плохими солдатами? Нет. Потому, что они сидели по своим гарнизонам? Нет.
Потому, что этого миллиона просто не было. Деградация государства довела до того, что Рим выделял деньги на миллион солдат. И эти деньги успешно разворовывались чиновниками (легатами). Численность легиона – уменьшавшаяся весь IV век, в V веке и вовсе превратилась в фикцию. По факту личные войска патрициев были сильнее на этом этапе, чем регулярные легионы. Распад империи этим и обоснован был, что войск, способных удержать империю, просто не существовало.
Так вот, читая про миллион у чжурчжэней, я чувствовал, что вижу такую же «потемкинскую деревню». Чувствовал, но доказать не мог, пока не прочитал о том, что в 1214 году, монголами было взято около 100 городов. А в 1215 году, когда Чингис отдыхал в Монголии, его вассалы смогли занять (не захватить, а именно занять) 862 города. За один год. Притом, что всего в Северном Китае было 1100 городов.
То есть, основное войско Чингиса ушло, остались рейдовые группы вассалов тысяч так по 20-30 (привет, Субедей багатуру и Калке), и вот эти войска просто так занимают 800 городов. В которых находится миллион солдат, да. Стоп, а как же жуткое сокращение населения Северного Китая? Может быть, монголы просто вырезали все эти города? Да, все 800 городов вырезали. И вот, подходят они к 150 городу, а там, зная, что до того 149 городов уже вырезали, как только монгольские бунчуки появляются, сразу ворота нараспашку, на колени и косы за плечи убирают, чтоб рубить сподручнее было… Бред же?
Вообще, мы знаем точно, что жестокими были взятия Цзянчжоу в 1219 году. Даже разорение Чжунду (Пекин - срединная столица Чжурчженей) в 1215 году было не тотальным. Цзянчжоу был вырезан по причине жесткого сопротивления. Посмотрим на Уничтожение Цзинь. Взятие Бяньцзин (Далян, Кайфын) было ужасным. Год осада длилась. Но там и послов монгольских убили, и вообще покуролесили. В общем, относительно объяснимо. Кроме, конечно числа потерь, которые, по данным китайских летописцев составляли «по миллиону с обоих сторон». Год осада длилась многомиллионного города! В средние века! Бред, в который предлагается поверить. Да там достаточно было просто блокаду организовать на месяц. И брать оголодавший Далян голыми руками. Но мы почему-то верим трактату «Гяньму», который рассказывает такие вот небылицы.
Процитирую некоторые из них со своими комментариями.
Итак, миллион монголов и хашара (передового отряда из местных) полег под стенами Кайфына и упал в рвы города. Как мне кажется, после того, как миллион трупов заполнил рвы, вполне можно подходить к городу, и просто перебираться через стены, которые станут при подобном условии не выше забора.
900 тысяч китайцев умерли в городе (ну, в это я поверю, допустим).
Когда монголы ворвались в город – 60 тысяч китайских девушек вышли на башли и бросились во рвы, чтобы не достаться монголам. Но позвольте, ведь рвы заполнены трупами монголов. Что ж вы так убиваетесь? Вы ж так не убьетесь… Представив себе очередь из девушек к башням, чтобы сброситься в рвы, и непрерывность этого процесса, я таки должен сказать, что где-то после первых двух-трех тысяч рвы таки опять переполнятся, и дамы будут приземляться на мягкое, а последние – так вообще – просто скатываться по горе из человеческих тел. Ну и время, время… Вряд ли даже половина успела бы сброситься при таком раскладе с башен. И да, последний вопрос. В городе умерло от голода 900 тысяч человек. Они девушек специально кормили в ущерб остальным, чтобы те потом с башен бросались?
В общем, если верить «Гяньму», то проще верить в сказки. Хотя, конечно же, отрицать того, что Дайлин был жестоким образом вырезан, думаю, не стоит. Но стоит отказаться от веры в глупые байки о миллионе убитых монголов и хашаре…
Или вот осада Цайчжоу – последней крепости чжурчжэней, длившаяся с 1233 по 1234 гг. Казалось бы, какие сроки… Только монголы подошли к Цайчжоу в декабре 1233 года. А в начале февраля 1234 года внутри крепости произошел дворцовый переворот – императора Айцзуна Цзинь заставили отречься от престола в пользу племянника, племянника завалили. Потом, конечно, рассказали, что Айцзун сам повесился, а племяш умер с мечом в руках. Но это, вы сами понимаете… В один день же все произошло – и император того, и наследник того, и монголы, как знали – в город ворвались… Словом, груженый золотом осел берет любую крепость.
Да, кстати, и Далян и Цайчжоу брали не основные силы монголов. Совсем не основные. А так, тумен тут, тумен там. А основную работу сделали местные китайцы и кидани.
Позже – в литературной традиции мы прочитаем, что монголы свозили китайцев и киданей, и использовали их как передовой заслон, заставляя идти против крепостей чжурчжэней. И в это можно было бы даже поверить, если не знать, какую ненависть к чжурчжэням испытывали китайцы. И кидани тоже.
Если не знать, о том, что за один, как я говорил, 1215 год более 800 крепостей распахнули ворота перед монголами.
Вообще, о численности монголов, которые воевали с чжурчженями, прекрасно говорят условия мирного договора между Чингисханом и цзиньским императором Фэн-ван Ваньянь Сюнем. Чингисхан получил … «огромную дань в виде золота, шёлка, по 500 юношей и девушек, и 3 тысяч коней».
Что?
Позвольте, вот эти 130 (по мнению ученых) тысяч монголов получают 3000 коней и считают это хорошим результатом мирного договора? А зачем этим 130 тысячам монголов по 500 юношей и девушек? Они что, сами не могут наловить в ходе своих бандитских походов этих баб и мужиков? В общем, что-то тут не так.
При каком количестве войска (конного, прошу заметить), численность в 3000 конских голов при выкупе мира может устроить завоевателя? Ну, если так прикинуть навскидку, если это усиливает армию хотя бы процентов на 10. То есть, под рукой Чингиса было 30 тысяч воинов?
И 100 городов за один 1214 год? И 800 за следующий 1215 год?
Такое возможно, только если режим в стране не просто не пользуется поддержкой, а прогнил целиком и полностью.
Что, впрочем, соответствует действительности. Когда мы читаем о походах Чингиса, а потом – о завоевании Цзинь Угедеем, мы постоянно видим истории о том, что китайские и киданьские представители элиты переходят на сторону монголов. Историй же о героическом сопротивлении у нас – чуть меньше, чем нисколько. Кайфын да Пекин (Чжунду). И если с Кайфыном (1233 год) мы разобрались, то битва за Пекин выглядит очень и очень забавной в контексте историй про «страшные зверства монголов». Откроем ту же самую «Гяньму» и прочитаем, что там написано про Пекин.
Итак, 1214 год. Те самые 100 городов, взятых в Цзинь самим Чингисом. И 11 городов, сильно укрепленных, но не сдавшихся. Среди них – Чжунду (Пекин).
Я, кстати, решил ничего сам не разыскивать, а раз уж мы со взятием Кайфына так упираем на трактат «Гяньму», то и про взятие Пекина рассказать со слов автора «Гяньму».
Итак, командует взятием чжурчжэньской столицы… китаец. Генерал Мингань, которого в самом начале вторжения чжурчжэни направили к монголам поинтересоваться о причинах войны, и который перешел на сторону монголов и стал главным консультантом во время походов Чингисхана на Цзинь (вспомним про «любовь» китайцев к чжурчжэням).
Итак, в 1214 году, находившийся в Чжунду император «отправил посланника с предложением о мире и, удочерив дочь покойного государя, выдал ее в качестве царевны за Чингисхана; послал ему в подарок множество вещей, по 500 мальчиков и девиц и 3000 лошадей. Сверх этого, отправил министра Ваньяня-фу-син проводить Чингисхана через крепость Цзюй-юн».
Но этим император не ограничился. Опасаясь Чингиса, он тут же «перенес свой двор в Бянь, а наследника своего Шеу-чжун с министром Ваньянемфу-син и помощником Муньянем-цзинь-чжун оставил управлять Средней столицей».
Это вызвало возмущение у генералов Цзинь, которые устроили бунт: «в шестой месяц нючженьский генерал Чжода, убив своего начальствующего генерала, передался со всей армией Чингисхану, который тотчас предписал генералам Самухэ, Шумуру, Минганю (Мянгану) и Чжоде обложить Среднюю столицу».
Наследник Шеу-чжун - тоже не стал задерживаться в Пекине, и, бросив город через два месяца после начала осады (вероятно, осада велась спустя рукава), уехал в Кайфын. В это время в империи Цзинь происходили обычные дела – китайцы резали чжурчжэней и присягали Чингису. Через три месяца после бегства в Кайфын наследника, «Чжан-цин, убив своего инспектора, объявил себя королем и отправил нарочного к Чингисхану, с предложением своего подданства».
И вот, в этот же момент (начало 1215 г.), Чингис решил из осады спустя рукава перейти к реальному взятию Пекина: «Монгольский государь послал Минганя (Мянгана) для подкрепления Чжоды, и сии генералы по соединении войск их облегли Пекин».
Коротенько обрисую, что происходило в реальности, описанной выше в «Гяньму». Чингис не хотел брать Пекин в 1214 г. У него не было сил. Не было возможностей. Но он создал угрозу городу, который был столицей Цзинь. Трусливый император Алтан-Хан (за год до того свергший и убивший предшественника) решил ублажить Чингиса смешной данью в 1000 пацанов и девок и 3000 коней. Понятно, что вся дань пошла лично Чингису, который решил уехать от жары в степи, оставив за себя грабить Цзинь своих вассалов.
И вот тут происходит то, что стало смертным приговором Цзинь – трусливый Алтай-хан бежит из Пекина в Кайфын. Его подчиненные расценивают это как предательство, бунтуют, переходят с армией на сторону Чингиза. И тут же после 100 городов в 1214 г. Чингис получает верность 860 городов.
Чингис решает додавить Пекин – символ власти чжурчженей, - и отдает приказ войскам Чжоды (бывший кидань, как я понял, перешедший на сторону Чингиса после бегства Алтай-Хана) осадить Пекин. Чжода как может осаждает Пекин, но сил его недостаточно – из города спокойно выезжают те, кто хочет (так будет вплоть до самого конца – довольно свободный выход из города).
Вновь открываем «Гяньму»: «Нючженьский государь отправил для спасения столицы генерала Юн-си с корпусами областей Чжун-шань и Чжен-дин; генерала Ухури-цин-шеу с 18-тысячным корпусом из Да-мина, присоединив из юго-западных дорог 11 тысяч пехоты и конницы, а из Хэбэя 10-тысячный корпус. Генерал-прокурору Ли-ин предписал вести съестные припасы из Да-мин, а сенатору Фу-чжури следовать за ним. Ли-ин по прибытии в Да-мина получил несколько десятков тысяч войска; но в распоряжении ими не соблюдал никакого порядка».
Стоп-стоп. У нас же там страшные монгольские тумены, и вообще… А почему Алтай-хан посылает для спасения столицы войско из примерно 50 тыс. чел? Что это войско способно сделать со страшными монголами?
Вероятно, такого войска в целом было вполне достаточно для уничтожения осадной группировки. Из чего можно сделать вывод, что вряд ли осаждающих было больше тех самых 50 тыс.
Впрочем, всех этих войск было недостаточно – прокурор Ли-ин попал в засаду вместе со всем обозом («В третий месяц, будучи пьяным, встретился с монгольским войском по северную сторону города Ба-чжоу и, будучи разбит, потерял весь транспорт со съестными припасами и, наконец, убит в сражении»), чем очень порадовал монголов. «Корпусы генералов Ухури и Юн-си, получив об этом известие, оба обратились в бегство», - пишет «Гяньму».
Вопрос – а чего бежали бравые вояки-то? Ну, понятно, обоз монголы взяли, а военные-то чего испугались? Полагаю, что военные испугались ровно этого – отсутствия обеспечения, продовольствия и что там еще в обозе было. Теперь этого всего не стало. И вояки не «обратились в бегство», а резонно отступили. Тем не менее, даже «Гяньму» указывает, что именно после этого все сообщение с Пекином было прервано.
Фиксируем – сообщение с Пекином существовало до предпоследнего месяца перед падением города.
А как выглядело само падение? Выше я рассказал о том, как монголы взяли Цайчжоу – когда там внутри произошел дворцовый переворот. Так, вот, падение Пекина похоже на эту историю. Один командующий покончил жизнь самоубийством, второй бежал из города, и в тот же день монголы «вошли в город». Читаем: «главноуправляющий в Средней столице Ваньянь-фу-син умертвил себя ядом. Муянь-цзиньчжун выехал из города, а Мингань (Мянган) занял их место в столице».
Такое вот скупое описание можно дополнить и более щемящими душу строками. Вот, например, история о царицах - не тех, что Алтай-Хана, а тех, что принадлежали прежнему императору. После самоубийства одного из командующих обороной Пекина, «в вечеру этого дня царицы, остававшиеся в Средней столице, услышали, что Цзинь-чжун намерен уехать на юг, поэтому, увязав платье, собрались у дворцовых ворот Тхун-сюань-мынь. Цзинь-чжун, в намерении обмануть их, сказал, что ему должно прежде выехать и открыть для них дорогу. Царицы поверили ему. И так Цзинь-чжун с любимой наложницей и приближенными своими выехал из города и более об этом не думал».
Выехал из города и более об этом не думал. Лучше и не скажешь.
Что было дальше? «После этого монгольские войска вступили в Среднюю столицу. Чиновников и жителей погибло при сем случае великое множество. Своевольствующие солдаты зажгли дворец, и пожар продолжался более месяца. В это время монгольский государь находился в Хуань-чжоу. Получив известие о взятии Пекина, он отправил нарочного, чтобы объявить благодарность Минганю (Мянгану) с прочими и отвезти сокровища государственного казначейства на север».
Стоп. А как же история про то, что 900 тыс. пекинцев умерли от голода? Откуда мы вообще знаем о резне в Пекине? Ниоткуда. У нас есть только слова о гибели чиновников и опустошении центра Пекина.
А все истории типа «пекинцев вывели за ворота, сказали мастерам выходить, а остальных вырезали, я оставляю на совести историков типа Сергея Нефедова из УФУ (Екатеринбург), который рассказал, что после такого побоища монголы подожгли Пекин, горевший месяц...
Э-э-э. Какой месяц? Месяц горел дворец, о чем нам сообщает «Гяньму». Про сгоревший Пекин «Гяньму» не говорит ничего.
Итого, перед нами две истории с жестким взятием городов монголами в Китае. Всего две истории. Притом, что только за два года 1214-1215 было взято 960 городов.
Тогда с чего мы взяли, что монголы резали китайцев как скот? Мы взяли это из данных статистики.
Хаха. Есть, как вы знаете, ложь, есть большая ложь, а есть – статистика…
И вот, я вам скажу, что из статистики можно много чего вынести. Но все же, я решил, опять же, обратиться к источникам.
Итак, формально, повторюсь, есть статистика на 1207 год. В Цзинь насчитывалось 8 413 164 дворов (8,4 млн - будем считать) и 53 532 151 19 ртов (то есть, 53,5 млн чел.).
И есть статистика по переписи 1236 года. Цитирую по «Юань-Ши»: «В 7-ю луну года бин-шэнь (конец августа 1236 г.) Шиги-Хутуху доложил хану о результатах переписи населения». На этот раз было учтено свыше 1100 тыс. дворов. Вместе с 730 тыс. дворами, переписанными в 1233 г., население Северного Китая составило свыше 1830 тыс. дворов.
Ой, скажет человек. Вот же оно! В 1207 году было 8,4 млн дворов, а в 1236 году (через 29 лет) – всего лишь 1,8 млн дворов. Разница в 6,6 млн дворов. Получается, что, действительно, монголы вырезали ну, пусть не 41 миллион, но 37-38 миллионов-то точно? Ведь, судя по цифрам, выходит, что от Цзинь осталось хорошо, если 11,5 миллионов человек? Таким образом, пусть не 95% вырезали, но 80% - точно под нож ушли!
Нет, скажу ему я. Это неправильный подсчет, не учитывающий некоторых особенностей численности китайского «двора».
Вот рядом с Цинь находилась Южная Сун. Там считают тоже по дворам. И вот что там насчитали на 1223 год. 12 670 801 дворов и 28 320 085 ртов.
Что? Получается, что в каждом дворе было в среднем 2,2 человека? Бред какой-то. А если я скажу, что в Сун 1159 году на 11 091 885 дворов было всего 16 842 401 ртов? То есть, на двор приходилось 1,52 человека? Как оно будет?
Исследователи недоумевают – мол, что за ерунда, как так можно считать? Мол, у Сун недостоверный подсчет. Ну да, тупые бюрократы-конфуцианцы из Сун не умели считать, а вот мы то умеем…
Тот же Нефедов Сергей Александрович пишет в статье «Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока», мол, «После окончательного завоевания Северного Китая в 1235 г. была проведена перепись населения; было зарегистрировано 1,8 млн дворов и 4,8 млн человек – население сократилось более чем в 10 раз».
И предлагает нам поверить на слово. А вот я на слово верить не готов, потому, что знаю, что перепись 1236 года не проводилась по «ртам». Да и вообще – вплоть до XIV века на севере Китая не проводилось подушевых переписей. О чем, кстати, сам Нефедов прекрасно осведомлен, ибо пишет: «По официальным данным, в 1290 г. числилось 13,4 млн податных дворов с населением 59,8 млн; при этом на севере учета населения фактически не существовало».
Итак, учета не существовало, но мы выводим для 1290 года почему-то население объединенного монголами Китая в 59,8 млн человек. Почему? А потому, что нам так хочется. А вот через 100 лет – в 1391 году, когда было зарегистрировано 10,7 млн. податных дворов с населением 56,8 млн. человек, это нам о чем говорит? Что все 100 лет монголы резали китайцев до уровня простого воспроизводства?
Впрочем, если даже поверить высосанным из пальца цифрам Нефедова по поводу 60 млн жителей объединенного Китая в 1290 году, то как нам быть с цифрой для империи Южная Сун в 1223 году в 28,3 млн ртов? Получается, если экстраполировать, что при условии сокращения дворов в Южной Сун до где-то 9,5 млн дворов, численность населения Сун выросла вдвое что ли? Только вот незадача – не выходит это вычисление. Никак не выходит.
Читаю в «Юань-Ши» панегирик от советника Бухума Хубилаю: «Наше государство [империя Юань] включает в себя огромное пространство. Только в завоеванной Сун не менее 10 миллионов дворов… Все это священные заслуги Вашего величества [Хубилай-хана], каких не было с древних времен». И понимаю, что где-то тут проблема с подсчетом. Потому как учет дворов в Сун по 2 рта на двор оставались прежними.
Но тут нам на помощь приходят… налоги.
Спасибо Н.Ц. Мункуеву, который взял и тщательно переработал «Надгробную надпись на могиле Елюй Чу-Цая». В его книге «Китайский источник о первых монгольских ханах. Надгробная надпись на могиле Елюй Чу-Цая» (М. Наука, 1965) приводится достаточно информации для того, чтобы сделать правильные выводы.
Итак, начинается завоевание Цзинь (1229-1234 гг). И, в отличие от предыдущих грабительских походов, Угедей рассматривает эту войну именно как завоевание. Что делать с чжурчжэнями? Вырезать, сказал бы Сергей Нефедов – что за вопрос. Но монголы были чуточку рачительнее Сергея Александровича и тех, кто верит в их природное безумие и жестокость. Посему они стали действовать умнее.
Правда, когда я сказал «чуточку рачительнее» - я именно это и подразумевал. «Чуточку». При всех своих гениальных воинских успехах, в мирной жизни администраторы из монголов были как из… овса пуля. Проще говоря – работать с покоренными народами они не умели в принципе. Рачительно относиться к завоеванному – тоже. Данное умение, характерное для улуса Джучи и для Хубилая – проявится лишь через десятилетия – к 1260-м годам. Пока же все убого, на коленке.
Цитируем надпись на плите советника Угедея Елюй Чу-Цая, между прочим, киданя по национальности: «Чиновники собирали [налоги] и думали только о себе; богатства [у них] достигали несметного количества, но у казны не было никаких запасов». То есть, речь идет о том, что с начала завоевания Цзинь монгольские, киданьские и китайские военачальники и феодалы грабили захваченные города в одну калитку, не передавая награбленное «федеральному центру».
Угедею это не нравилось, и первые же его решения, в соответствии с «Юань-Ши» - говорят нам о намерении упорядочить сбор налогов. Так, Угедей издал указ взимать налоги с населения Северного Китая подворно, а в Средней Азии — с каждого совершеннолетнего. Ведать сбором налогов в Северном Китае был поставлен Елюй Чу-цай, а в Средней Азии — Момамадди Хуаласими.
Я очень прошу обратить внимание на этот факт: в Китае кидань был поставлен контролировать сбор налогов с каждого двора. А в Средней Азии обложение было подушевым.
Елюй Чу-цай пошел дальше. Он предложил Угедею разделить зоны ответственности между военной и гражданской администрациями, уравнять их в правах, запретить взимать дополнительные (не утвержденные ханом) подати, запретить исполнение смертной казни без утверждения хана.
Очевидно, такие меры были бы благоприятно восприняты в Китае. Но монголы и новоявленные местные феодалы из китайцев и киданей были категорически против. Они хотели иметь полноту власти.
Так что нормализовать обстановку на Севере Елюй Чу-цай не смог. Зато начал проведение переписи, где ему опять же пришлось выдержать бой с монгольскими элитами, которые требовали подушевого подсчета. А Елюй Чу-цай выступал за подворовой подсчет податных.
Первая перепись (6 сентября — 4 октября 1233 г.) охватывала только часть населения страны, так как на территории, которую занимали чжурчжэни, главным образом в провинции Хэнань, еще велись военные действия. Всего на этот раз было учтено свыше 730 тыс. семей, - пишет Мункуев. «Елюй Чу-цай, по свидетельству Сун Цзы-чжэня, говорил своим противникам: «Если же провести это обложение налогами по душам на самом деле, то [тяглые], может быть, и уплатят подати за какой-нибудь год, а потом тотчас же разбегутся»».
Почему разбегутся – понятно. Потому, что в стране неустроенность, война, кто-то умрет, кто-то заболеет, кто-то от голода скопытится, кто-то бежит, а за его душу отвечать будет община. Что чревато восстанием.
А вот подворовое обложение – крайне удобно для разоренной страны. Единственное, только, придется объединяться в большие дворы.
И вот тут мы видим, кстати, разницу между Южной Сун и Цзинь. Как так получилось, что в Южной Сун в семье 1,5-2 рта, а в Цзинь – 6?
Пожалуй, не буду Америку открывать, скажу только, что на мой взгляд, в Сун как двор учитывалась семья в виде семейной ячейки, (мужчина и женщина). Совершеннолетний ребенок, женившийся или вышедший замуж, сам становился «двором». Таким образом, в моменте в Сун проживало не 28 млн ртов, а 28 млн совершеннолетних ртов в работоспособном состоянии. Что дает нам численность Сун не в 28 млн человек, а собственно, в те же самые 45-55 млн человек, и выводит вместе с 53 млн Цзинь на уровень в 100-110 млн жителей Китая в начале XIII в.
В Цзинь двором считалась большая семья в 6 человек. Это, повторюсь, выводит нас даже при условии сохранения численности семьи в 6 человек на 11-12 млн китайцев в переписи 1236 года.
Но и тут не все так просто. Как я уже показал выше – китайцам на Севере было выгодно объединяться в бОльшие дворы, чем раньше. Как мне кажется, речь шла о том, что объединение было в гораздо бОльшие дворы. Не по 6 членов семей, а по 10-15 человек под одной крышей-двором. Эдакая мини-община. Что превращает свободное население Цзинь из 12 млн в 24-25 млн, а численность подвергшихся «геноциду» монголов китайцев сокращает до 50%.
Но и это еще не все. Я ж не зря выделил слово «свободных». А ведь у монголов, китайской и киданьской элиты были и рабы. Причем, у монголов – единицы. А вот у китайской и киданьской феодальной знати – рабов было немеренно.
«В 1234 г. был издан указ Угэдэя о том, что при переписи населения только рабы, живущие в семье своего хозяина, учитываются как рабы, а те, которые проживают вне его дома, вносятся в списки как крестьяне и несут повинности перед императором».
Стоп-стоп, а это-то еще зачем делать? А затем, что рабы составляли значительную часть населения Северного Китая на тот момент. Даже Нефедов, кстати, пишет: «Владельцы уделов считали своих крестьян, «цюйдинов», рабами и брали с них, сколько хотели; половина уцелевшего населения Цзинь была обращена в рабов».
Гм, если половина населения Цзинь была обращена в рабов, то получается что? Что геноцида то вообще не было?
Ну, как-то так, да. Геноцида не было совершенно.
Было наложение двух событий. Первое – нашествие монголов, вылившееся, как я показал выше в гражданскую войну в Цзинь, и… изменение русла Хуанхэ.
Вот второе – изменение русла Хуанхе – привело к масштабной миграции на юг северян, а также к закабалению феодалами свободных крестьян.
Причем, закабалению, которое осуществляли не монголы, а местные феодалы. Монгольская знать, как это мы знаем и по примеру Владимиро-Суздальской Руси непосредственно не правила своими китайскими уделами, а, имея там своих уполномоченных — даругачи, получала только доходы от налогов со «своих» крестьян через сборщиков налогов, поставленных двором.
И хозяева укрывали своих рабов от переписи, чтобы получать максимальную прибыль так же, как дворы укрывали в себе разные семьи, чтобы выжить в это сложное время.
И выживали вполне успешно.
Так, если в 1230 г. общая сумма налогов для населения Северного Китая была установлена Елюй Чу-цаем в 10 тыс. дин (слитков), или 500 тыс. лян в год, то в 1234 г. после завоевания всего Цзинь эта сумма была увеличена до 22 тыс. дин, или 1100 тыс. лян, а в 1239 г. купец мусульманского происхождения Абд-ар-Рахман предложил хану двойную сумму — 44 тыс. дин, или 2200 тыс. лян серебра в год, и взял налоги на откуп за эту сумму.
Что получается? Получается, что китайцы без особых проблем смогли заплатить и 500 тыс лян в воюющей стране, и 2200 тыс лян в усмиренной стране.
При геноциде это невозможно. А вот при условии, что речь идет не о геноциде, а о неблагоприятных условиях жизни – вполне.
Еще одна вишенка на торте в пользу отказа от аргумента о геноциде. По свидетельству Сун Цзы-чжэня, в году у-сюй (18 января 1238 г. — 5 февраля 1239 г.) из каждых десяти семей четыре-пять значились в бегах.
Что? Как в бегах? У нас же геноцид. Их же, наверняка, вырезали!?
Нет, местный летописец фиксирует широко применявшееся бегство крестьян на Юг.
Причина?
Тут даже не налоги. И не монголы – ведь, монголы в это время только-только разбирались с Южной Сун, и после перемирия ограбили ее если не подчистую, то сильно. Так вот, туда бежать – глупо. Но китайцы бегут из Цзинь. В Сун, и в Нанчжао (Дали), и в Корё.
Причина – в первую очередь, изменение русла Хуанхэ.
Гражданская война – во вторую очередь.
Итак, подведем итоги.
1. У монголов не было никаких резонов устраивать геноцид китайцев в Цзинь.
2. Цзинь завоевывали не монголы, а местные китайцы и кидани при участии монголов.
3. Судьба чжурчжэней, наверное, была незавидной, но нет никаких свидетельств геноцида исключительно чжурчжэней в это время.
4. После завоевания Цзинь монголы как обычно передоверили управление страной в руки местной элиты, а также отдали сбор налогов на откуп соответственно откупщикам.
5. Резкое сокращение дворов в бывшей Цзинь связано, скорее с налоговыми реформами монголов, чем с геноцидом местного населения.
6. Последовательный сбор налогов показывает не усиление гнета, а рост активности местного населения (это можно видеть по росту косвенного налога – соляной сбор).
7. Хищническая эксплуатация местного населения со стороны местных элит также присутствует (смотрим на закабаление населения Цзинь).
8. Природные условия были крайне неблагоприятны для населения Цзинь.
9. Можно наблюдать серьезную миграцию населения из бывшей Цзинь (сокращение дворов в Цзинь на протяжении 1230-1291 годов на 500 тыс. с 1,8 до 1,3 млн).
10. Рабство в бывшей Цзинь распространялось как средство ухода от налогов.
11. Численность рабов неизвестна, но некоторые исследователи говорят о том, что порабощена была половина населения Цзинь (что опять же вряд ли соответствует действительности).
Исходя из этого, можно сделать вывод, что слова о геноциде китайцев со стороны монголов являются абсолютным мифом.
Сокращение населения в результате войн, а также природных факторов, вполне возможно, было значительным.
Оценить даже примерно это сокращение мы не можем, так же как не можем сказать, какова доля природных факторов, какова доля насильственных смертей в ходе завоевания (1229-1234 гг) и какова доля снижения населения из-за отказа семей рожать по тем или иным причинам (экономическим и социальным).
Все цифры по числу жителей бывшей Цзинь являются волюнтаристскими. И мы не имеем права как историки ориентироваться показатели статистики, не перевзвешивая их. Пример – если брать статистику Южной Сун, то выйдет, что населения Цзинь сократилось с 1207 по 1291 год примерно на 23 млн (59 млн минус 28 млн). Это неисторический подход к цифрам, и поэтому его необходимо отбросить в сторону.
Если уподобляться недобросовестным историкам и прикидывать вес без точности к граммам, то можно сказать, что в 1291 году мы имеем примерно поровну населения бывшей Цзинь и Южной Сун. Численность населения Сун за XIII век снизилось, как считается на 10%. Что вкупе дает нам сокращение населения в Цзинь на протяжении XIII века примерно на 40% (тоже очень много, на самом деле).
[1] М.В. Крюков, В.В. Малявин, М.В. Софронов. Китайский этнос в средние века (VII-XIII вв.). М., 1984. С. 55.