Города тревоги нашей
Сборник статей, посвященный анализу причин, почему одни города растут, а другие приходят в упадок.
Третьего декабря 1970 года, в 12 часов 13 минут в последний раз опустился занавес на сцене Мичиганского театра. Это непревзойденное по изяществу на всем Среднем Западе США здание окончательно закрыло свои двери.
Построенный в 1925 году в стиле французского Ренессанса театр, рассчитанный на 4050 мест, не смог составить конкуренцию пригородным кинотеатрам. Но решающим фактором поражения театра в этой конкурентной борьбе стало отсутствие рядом с ним достаточного числа парковочных мест, ведь нигде в стране автомобили не праздновали такую победу, как в Детройте.
Если вы сегодня придете сюда, то вы обнаружите, вероятно единственную в мире многоэтажную парковку, выполненную в стиле Ренессанса. Подведенная под поблекшую позолоту оштукатуренного потолка железобетонная конструкция творчески решила проблему сохранения здания. Теперь херувимы со стен этого Версаля, раньше устремлявшие свой взор на сцену, мертвым взглядом наблюдают стоящие внизу машины.
Здание Мичиганского театра стало символом быстрого и неуклонного упадка Детройта, города, который предпочел пренебречь культурой в погоне за быстро убегающим прочь временем. Таков вкратце отправной образ этой книги, сборника статей, посвященных специфическим проблемам развития больших городов с начала XIX века, и которая "ставит целью переоценить противоречивое теоретическое пространство, которое ныне оккупировано наследием Анри Лефевра".
В книге удалось собрать вместе некоторых из наиболее известных современных культурологов начиная с Яна Синклера, Джеффа Дайера и Эстера Лесли и заканчивая Патриком Келлером и Яном Борденом. Их статьи, расположенные в алфавитном порядке, посвящены ежедневным поездкам на работу и вечному возвращению, съемному жилью, ночным прогулкам по городу, урбициду, в общем, прослеживанию "траекторий, которые одновременно являются географическими, историческими и психологическими".
Все они переплетены общими сюжетными нитями, концы которых выходят далеко за рамки написанного, ссылки на кинематограф встречаются так же часто, как и оммаж обильно цитируемым Бодлеру, Беньямину, Зиммелю и Вирильо.
Но более примечательно, что все авторы сборника вместе разделяют теоретическую установку на то, чтобы понимать город методами более современными, чем те, которые были в распоряжении у ситуационистов в 60-е. Как отметил Марк Тернер, "фланёр устал, истощенный необходимостью нести бремя столь многих дискуссий о современном городе".
Рейчел Боулби также критикует релевантность дрейфа – бесцельных прогулок по городу, считая, что поездки на работу и обратно куда лучше позволяют понять мегаполис. С ее точки зрения "человек, который едет на работу, является антитезой фланеру: работать – не то, что развлекаться, жить рядовой, а не богемной жизнью; использовать известные маршруты, а не бесцельно бродить по городу".
Статья Бордена "За рулем" рассказывает о том, как автомагистраль предоставляет альтернативную точку зрения на город. Он отмечает, что "люди благодаря автомобилям превратились в одних из самых вездесущих существ на земле". Он полагает, что описания автомагистралей такими интеллектуалами как Лефевр, которые находят их бессмысленными и неуместными, верны лишь отчасти. Однако эти описания "чересчур многое редуцируют" и часто основываются на неадекватном сравнении с идеализированным представлением о публичных пространствах, типа городских оживленных площадей, по которым люди ходят пешком. "Но неужели вся наша публичная жизнь делается на ходу?"
Как типичный символ современной эпохи, автомобиль и соответствующий пейзаж, который она порождает, являются повторяющимися темами во многих статьях сборника. Статья "Падение" Маршалла Бермана обращает наше внимание на Бронкс пятидесятых и шестидесятых годов, когда государственный уполномоченный по автомобильным дорогам "прорезал сквозную автостраду через десяток кварталов", что привело к выселению около 50 000 человек. По Берману, "это было время, когда Бронкс стал для средств массовой информации символом всего того, что могло пойти в городе не так".
Сколько иронии в том, что именно скоростное шоссе – это настоящее осуществление американской мечты в асфальте и бетоне – станет тем средством, благодаря которому жители Бронкса, как и Детройта, покинут свой город.
Увлекаясь описанием процесса непрерывного производства и пере-производства города, к чему отсылает и ее название, книга рискует фетишизацией городского упадка и заброшенности. Это, безусловно, привилегия для сверхпривилегированных. Рассказывая о Нью-Йорке восьмидесятых, еще восстанавливающимся после бюджетного кризиса, Берман признаёт, что здания, находящиеся в разной степени разрушения или запущенности, и которые встречались в городе повсюду, "представляли собой потрёпанные, экспрессионистские конструкции, которые привлекали взгляд гораздо чаще, чем когда они были обычным жильем".
Но, может быть, эта фетишизация разрушения имеет под собой основание? Как говорит Берман, "только утратив город, мы понимаем, как правильно в нём жить". Эта книга обращает внимание на хрупкость городского сообщества и призывает читателей принять присущую городам изменчивость жизни. Другими словами, она даёт нам способность по-новому взглянуть на место, где мы живем.
Restless Cities. Ed. Matthew Beaumont and Gregory Dart, Verso, 2010. 326 p.
Перевод Ильи Новодворского
тэги
читайте также