Перипетии вокруг переговоров о выходе Великобритании из Евросоюза и связанная с ними политическая участь британского премьера Терезы Мэй заставляют вспомнить о судьбе ее тезки - жившей в средневековой Испании монахини-кармелитки Терезы Авильской
Та, проведя в монастыре более 20 лет, пришла к выводу, что монашескую жизнь лучше устраивать в небольших общинах. И долго боролась за право организовать свой собственный монастырь по новому уставу, а потом еще 20 лет пешком странствовала по всей Испании, создавая общины "босоногих кармелиток".
Реформа, вдохновительницей которой она была, наталкивалась на сильное противодействие со стороны отдельных представителей церкви, папский нунций даже называл Терезу "надоедливой женщиной-бродягой", посвятившей себя основанию монастырей без папского разрешения. Но в конце концов заслуги Терезы Авильской были признаны: спустя 40 лет после смерти ее причислили к лику святых, а уже в ХХ веке она стала первой женщиной, удостоенной звания "Учитель Церкви".
Тяготы и испытания, перенесенные святой Терезой, в чем-то - разумеется, с поправкой на современность - сродни тем, с которыми пришлось столкнуться Терезе Мэй, вот уже два года проходящей испытание "Брекзитом". Вот только премьер-министру Соединенного Королевства, в отличие от средневековой монахини, едва ли стоит рассчитывать на всеобщее признание, скорее напротив - на хулу и поругание.
Хотели как лучше
На самом деле Мэй, уже при жизни заслужившей звание "великомученицы Терезы", совсем не позавидуешь: она расплачивается за чужие грехи, а конкретно - за авантюру, затеянную ее предшественником на посту главы правительства Дэвидом Кэмероном.
Продвигая идею референдума о выходе Великобритании из ЕС, Кэмерон, очевидно, не рассчитывал, что большинство населения страны проголосует за "Брекзит". Он-то хотел всего-навсего попугать Брюссель и выторговать для Лондона какие-то новые выгоды в дополнение к тем, которыми Британия и без того пользовалась, занимая особое место в составе Евросоюза. Но все вышло в точном соответствии с формулой известного российского политика Виктора Черномырдина: хотели как лучше, а получилось как всегда.
После того, как обескураженный результатами референдума Кэмерон, выступавший против развода с ЕС, ушел в отставку, крест взвалила на себя Мэй, до того занимавшая должность главы МВД. Впрочем, она сделала это добровольно, выдвинув свою кандидатуру на пост лидера консерваторов. И хотя перед референдумом Мэй, как и Кэмерон, выступала против "Брекзита", став премьером, она вынуждена была в соответствии с результатами народного волеизъявления объявить о начале процедуры выхода Великобритании из Евросоюза.
Вероятно, вступая на этот путь, Мэй надеялась войти в историю не только и не столько как вторая женщина, возглавившая правительство Соединенного Королевства, сколько в качестве политика, в полной мере возродившего суверенитет и независимость Великобритании и даже, возможно, вернувшего ей было величие. Она, разумеется, предвидела трудности, ожидавшие на этом пути, но вряд ли могла предвидеть, что в итоге растянувшегося на два года процесса переговоров о разделе имущества и обособления в национальной квартире Великобритания рискует оказаться у разбитого корыта.
Туманные перспективы
До 29 марта - даты, когда, по идее, должен состояться выход Великобритании из ЕС - остается чуть больше двух недель, но перспективы "Брекзита" сегодня так же туманны, как погода в Альбионе. Можно даже сказать, что они стали даже более неопределенными, чем два года назад: тогда развод казался неизбежным, теперь же может оказаться, что его и вовсе не будет. И ответственность за эту неопределенность очень многие склонны возлагать именно на премьер-министра.
В январе этого года депутаты британского парламента с небывалым перевесом в 230 голосов отклонили проект соглашения, который был подготовлен в ходе долгих и мучительных переговоров кабинета Мэй со структурами Евросоюза. Премьер-министру пришлось лично отправляться на поклон в Брюссель и Страсбург и уговаривать европейских чиновников внести в документ изменения. Руководство Евросоюза, которое изначально было настроено на то, чтобы - в назидание прочим возможным отступникам - сделать условия расставания максимально болезненными для Британии, немного поломалось, но в итоге согласилось протянуть Мэй руку помощи.
Представляя на этой неделе парламенту обновленный проект соглашения, Мэй постаралась подать дело так, что это она выкрутила Евросоюзу руки и тот согласился предоставить юридически обязывающие гарантии по "бэкстопу" - спорному механизму, который призван не допустить появления физической границы между Северной Ирландией, входящей в состав Соединенного Королевства, и Ирландией. Именно этот механизм и вызывал главные возражения депутатов при первом голосовании.
Голосование по обновленному проекту соглашения, состоявшееся во вторник, снова завершилось поражением премьер-министра, хотя и не таким сокрушительным, как январское. Вечером 13 марта депутатам предстоит проголосовать по вопросу о выходе Британии из ЕС по жесткому сценарию, то есть без сделки с Брюсселем. Если они, как ожидается, этот вариант отклонят, то 14 марта им придется голосовать за то, чтобы перенести дату "Брекзита" с 29 марта на более поздний срок.
Еще помучается
Главная проблема заключается в том, что парламентарии, похоже, не имеют сколько-нибудь ясного общего представления о том, чего же именно они добиваются. Собственно, на это обстоятельство указала во вторник вечером сама Мэй, которая не скрывала, что крайне разочарована результатами голосования. По ее словам, депутатам, если они проголосуют против "Брекзита" без сделки и за продление срока переговоров, неизбежно придется ответить на вопрос: чего они хотят? Отозвать заявление о выходе из ЕС, провести новый референдум, подготовить новое соглашение?
Тем временем в Брюсселе и европейских столицах уже ясно дали понять, что ни на какое новое соглашение Лондону рассчитывать не стоит. "Нет, они больше ничего не получат со стороны Европейского союза. Это исключено", - заявил, выражая общее мнение, глава МИД Люксембурга Жан Ассельборн. А главный переговорщик со стороны Евросоюза Мишель Барнье подчеркнул, что "выход из тупика может быть найден только в Соединенном Королевстве".
Таким образом, если не принимать в расчет паллиативную возможность простого затягивания переговоров и откладывания решения, то у Лондона на сегодняшний день имеется четыре варианта действий: выйти из ЕС на основе имеющегося соглашения; выйти без сделки; отозвать заявление о выходе; провести новый референдум в надежде на то, что его результат будет отличаться от предыдущего. Иными словами, все сводится к извечному гамлетовскому "быть или не быть".
Какой бы из этих вариантов в итоге ни был выбран, понятно, что для Мэй это будет означать неизбежную отставку с поста премьер-министра и, вероятнее всего, завершение всей политической карьеры. Хотя и торопить отставку никто не станет: в нынешней ситуации ни однопартийцы Мэй, ни ее политические оппоненты, еще пару месяцев назад ставившие вопрос о вотуме недоверия, вовсе не рвутся занять место на капитанском мостике корабля, который на полной скорости несется на рифы.
Так что "великомученице Терезе" еще предстоит до дна испить чашу политических страданий и унижений. Но надеяться на канонизацию в конце этого скорбного пути наподобие святой Терезы Авильской ей никак не стоит. Судя по всему, и ее политические соперники, и даже многие соратники предпочли бы, чтобы Мэй горела в аду. Но перед этим еще как следует помучалась бы на премьерском посту.