Открытие памятника Ивану Грозному возвращает справедливость одному из лучших правителей России, считает политический обозреватель Александр Цыганов
В Орле открыт памятник Ивану Грозному. Как оценить это событие? Очень просто — поблагодарить либералов.
В России давно проявилось, а в последние годы ярчайшим образом подтверждается правило: если отечественная либеральная интеллигенция против чего-то выступает — присмотрись повнимательнее, скорее всего, это явление положительное, для страны полезное. Ну, а если либерал забился в истерике — даже не сомневайся: происходит что-то очень и очень правильное.
В полной мере это правило подтверждается сегодня, когда в Орле открывается памятник Ивану Грозному. Фигура действительно противоречивая — или сделанная таковой историками. Фигура исключительно оболганная — потому что очень удобная для назидательных баек. Фигура, громадная по решённым задачам, и кажущаяся не менее громадной — по нерешённым. Как отнестись к ней и к памятнику ей?
Посмотреть, как к этому событию относятся либералы. Хороший в этом смысле барометр — «стрелка осциллографа» аудитории одной из либеральных радиостанций. «РФ как и был СССР — страна где в почете труд мясников… В их честь называют города, площади, улицы… Им ставят памятники, им поклоняются. Здесь чтут культ убийства»… «Россиянцы любят душегубцев. По сталину скучають, петьку первого превозносят, вот и Грязный тута»… «Если памятник Петру первому стоит на костях российских смердов, то почему бы и не влепить российскому населению кровожадного Ивана в назидание?»… «Памятник Ивану Грозному в Орле откроют сегодня, а виселицы рядом с памятником установят попозже. И будет всё как надо»…
На других либеральных ресурсах — то же самое: царит форменная истерика. Причём и статьи, и комментарии по этому поводу демонстрируют не только полнейшее незнание истории, но и предельно рабское следование затверженным идеологическим догмам, от коего в восторг пришёл бы партсекретарь Высшей партийной школы КПСС.
Что ещё роднит либералов с закосневшими идеологами КПСС, кроме общего происхождения из ВПШ, так это агрессивная убеждённость в праве тащить и не пущать только на основании собственных сверхценных убеждений. Интересная деталь: первоначально открыть памятник Ивану Грозному в Орле собирались в начале августа, Но тогда агрессивная группка «местных жителей» развернула настолько активную кампанию против памятника «тирану и сыноубийце», что местные власти предпочли отступить.
А позже, когда чин чином провели опрос общественного мнения, оказалось, что свыше 70% — ЗА памятник! Между тем, акции протеста в Орле посещали в среднем по 80 человек, и из них большую часть составляли… московские либеральные активисты.
Самое главное: кто бы как ни относился к ЦАРЮ Ивану IV в. Орле речь идёт об Иване — основателе города. А памятник основателю — давняя и верная традиция всех нормальных городов. И горожан, любящих свой край. Ибо история — категория долгая, бывает она разной, но она — история. Фундамент народа, откуда нельзя вынуть и камня — не то народ перекосится. Вот отсюда и феномен либералов — они просто перекошены, ибо в угоду своим идеологемам изуродовали свой фундамент до неузнаваемости…
«Иван Грозный является основателем города и великим русским царем, собирателем земли русской. Он заставил всех считаться с Россией, сделал все для того, чтобы Россия стала Россией», — заявил, словно комментируя это явление орловский губернатор Вадим Потомский.
Но был ли Иван IV действительно велик как — не основатель Орла, но царь? Всё же действительно шлейф репрессий за ним тянется: сам он поминал души убиенных по его приказу в синодиках…
«Иван Грозный, как и любой крупный исторический деятель — это фигура очень неоднозначная, — отметил один из крупнейших отечественных исследователей той эпохи, доктор исторических наук, профессор кафедры философии и теологии Белгородского государственного национального исследовательского университета Виталий Пенской. — Она не чёрная и не белая, в ней были черты и хорошие и плохие. Но если попытаться суммировать непредвзято, то результаты, в конце концов, такие: Сибирь была при нём присоединена, Казань, Астрахань при нём присоединены, татар крымских одолели тоже при нём. Да, проиграли Ливонскую войну, но потери были, по существу, минимальны».
«Касательно того, что происходило при троне, — так он же не один правил, — напомнил профессор Пенской. — Он же правил, опираясь на боярскую думу. Так что тут ответственность коллективная, иначе получается, что он один виноват, а все остальные белые и пушистые. Так не бывает. Поэтому к данной ситуации надо относиться чисто философски: это наша история».
Но почему же получилось так, что и в исторической традиции, и в общественном сознании образ Ивана Грозного стал своего рода «эталоном» кровавого злодея и тирана, этаким «русским Дракулой»?
Кстати, усмехается учёный, вон у румын граф Дракула был — так ему памятники ему ставят, замок восстановили. Приезжайте, туристы, знакомьтесь с нашим Дракулой!
А в Орле — протесты. Впрочем, теперь мы знаем, кто их организовывал. Но почему?
«Так это старая добрая традиция! — восклицает Виталий Пенской. — Иван Грозный — царь, автократ. Никакого, понимаешь, парламента нет, английского. А тут решили предки наших либералов с царизмом бороться — хотя бы в лице Ивана Грозного. Потому что Николая I не будешь особо оплёвывать, это чревато. Александра II тоже как бы не стоит, разве что немножко. Александра III тоже ругать опасно. Вот мы вместо них поругаем Ивана Грозного. А умный поймёт, что мы ругаем не царя Ивана Грозного, а вообще царя, который сидит сейчас на троне. То же было и дальше. Иосиф Виссарионович поддержал Ивана Грозного — значит, будем ругать Ивана Грозного, потому что делая это мы бросаем негатив и на Иосифа Сталина».
«Очень много субъективизма в оценках этого человека, — резюмировал профессор Пенской. — Как мне представляется? Иван IV начал править, будучи кем? Это юноша, книжно воспитанный, на лучших примерах и традициях, от которых он ожидает добра. А в жизни получается, что советники, ближники этому добру твориться мешают. Вот он в итоге разочаровался в людях — и понеслось… Но это чисто субъективное мнение, а вот что касается мнения, подкреплённого источниками, мы попадаем в неприятную ситуацию. В наших актовых материалах и летописях это отражено слабо или вообще никак, а в нарративных источниках — всякие мемуары, записки и прочее — там его всячески очерняют. То есть наши источники не сбалансированы».
То есть грубо говоря, у него не было хорошей прессы? «Да, — соглашается учёный. — Это та же история хомячка и крысы: оба грызуны, но у хомячка пиар лучше, согласно которому он белый и пушистый».
Действительно ли Иван Грозный выделяется своими тиранствами и злодействами на фоне других тиранов и злодеев отнюдь не вегетарианского XVI столетия, века Реформации и Контрреформации, войн, мятежей и заговоров?
Нет, не выделяется. Он — современник тотальных уничтожений людей в Англии — 80 тысяч повешенных, во Франции — знаменитая Варфоломеевская ночь, в Германии — где лютеране и католики люто режут друг друга. В синодиках же самого Грозного значатся около 4 тысяч человек. И то он молился за их души…
Но в каких условиях он правил? А в таких, что когда он был ещё маленьким сиротою, в России безвозбранно управляли уделами-наделами бояре и крупные вотчинники. Достаточно привести только один факт: один из представителей семейства Шуйских так лихо обложил податями управляемый им город Псков, что в нём от голода вымерло едва ли не девять десятых населения! И когда Иван подрос и вступил на трон, он был просто самим ходом вещей обречён на конфликт в таким вот крупным «олигархатом», привыкшим грабить свою страну и не делиться при этом властью ни с кем. Ибо власть означает право грабить, и царь, претендующий на ограничение этого права — а Иван претендовал, ибо куда ему было деваться, когда он был вынужден вести войну даже не два, а на три фронта! — этот царь должен или смириться, или умереть.
Вот так и прошла вся власть Ивана Грозного — от прямых попыток убить его в юности до отравлений его жён, его близких, до отравления, как убеждены теперь историки, его самого. Бояре иностранных интервентов на свою страну натравливали, лишь бы царю навредить!
А он в этой борьбе применял ответные методы, соответствующие нравам и временам — ссылал, казнил, вводил опричнину. В общем, вёл себя никак не в соответствии с кодексом строителя либерализма…
Да, но шею олигархату-грабителю он всё же свернул! И не актуально ли это же сегодня? Не того же ли требует сегодня народ, изумляющийся миллиардам полицейских полковников и всесилию богатеньких мажоров, детей награбившихся вдосталь по России в 90-е годы бандитов и олигархов?
Не отсюда ли ненависть к нему, давно умершему, со стороны либералов как объективных пособников олигархов и грабителей?
И раз либерал сегодня бьётся в истерике у подножия его памятника — значит, прав был Иван Грозный. И правильно — памятник ему…