Политический обозреватель Александр Цыганов задается вопросом: проамериканские силы в Сирии и Ираке предприняли стратегическое наступление или стратегический... обман?
Сразу ряд источников сообщили, что поддерживаемые американцами курды начали наступление на некоронованную столицу запрещённого в России Исламского государства город Ракку. Правда, один из виднейших специалистов России по курдской тематике, заместитель директора РИСИ Анна Глазова поправляет:
«Не курды решили взять Ракку. Такие планы в принципе вынашивает американская администрация. Причём делать они это собираются совместно с организацией „Сирийские демократические силы“, в которую помимо курдов входят и определённые оппозиционные группировки. Все они объединены тем, что являются исключительно проамериканскими».
Это, впрочем, не меняет сути дела. То, что американцы спят и видят, как бы взять Ракку силами подконтрольных им группировок, является секретом Полишинеля. Освобождение города от террористов в Вашингтоне негласно сравнивают с взятием Берлина во Второй мировой войне: кто возьмёт столицу ИГ — тот и победитель в долгой сирийской гражданской войне. С соответствующими правами решать вопросы о послевоенном устройстве в Дамаске. Не случайно официальный представитель госдепартамента США Марк Тонер с фирменной американской самоуверенностью при запахе добычи снова заявил, что сирийского президента Башара Асада из послевоенных политических раскладов Вашингтон исключает:
«Мы, конечно, рады, когда ДАИШ (арабское название ИГ) откуда-нибудь выбивают. Но вряд ли происходит хорошая замена, когда эти места занимает режим, учитывая его послужной список в отношении сирийского мирного населения».
Дополнить только, что «список» на 90 процентов этот сочинён в информационных департаментах ЦРУ и оглашён через арабских владельцев лондонских пивных, — и картина возврата Америки к прежним амбициям станет ясной. «То что действительно готовится атака на Ракку, подтверждается во-первых целым рядом необъявленных визитов американских эмиссаров в сирийский Курдистан, во-вторых высадкой дополнительного контингента военных на территории Сирии», — подтверждает Анна Глазова. Эксперт не исключает даже успеха проамериканских сил:
«Если учитывать, что эта операция будет проходить при поддержке американцев, то я не исключаю, что она может быть успешной. Потому что освобождение Ракки и Мосула как оплотов террористов ИГ совершенно необходимо Бараку Обаме в конце его срока правления, чтобы поставить жирную точку или даже восклицательный знак на окончании своей президентской карьеры».
В таком случае, вкупе с развернувшимися в Ираке атаками на город Фаллуджу, где тоже засели игиловцы, представляется картина некоего большого стратегического замысла, в ходе которого американцы хотят достичь, наконец, разгрома террористического государства. Во всяком случае, с точки зрения военно-теоретической план выглядит довольно грамотным, хоть и очевидным: ударом с двух сторон по сходящимся направлениям очистить от воинства ИГ дорогу от Багдада до Ракки и плодородные долины Евфрата, из которых черпает свой экономический потенциал террористическое государство. Про прилегающие нефтяные и газовые поля можно даже не упоминать. Остатки ИГ тогда будут загнаны в пустыню и прижаты к иракскому Курдистану, где курды рады будут выразить ваххабитским радикалам благодарность за всё сделанное прежде. Далее напрашивается Действительно удар на Мосул — и проблема ИГ перестанет быть актуальной. И в центре победы — США с их иракской и сирийской клиентелой.
Свой интерес имеют и курды. Под формально неодобрительным, но фактически сочувственным присмотром США они усиленно пытаются выстроить свою «федерацию» — некий протогосударственный субъект покамест внутренней политики, который уже начал претендовать на роль федеративного образования внутри «единой Сирии». Каким образом Сирия сможет остаться единой, если по курдскому пути пойдут и другие этнические и конфессиональные образования, когда они уже пять лет режут друг друга в гражданской войне, — вопрос, понятно, станет резко риторическим на следующий же день после согласия Дамаска на «федерацию».
Тем не менее, курды гнут в этом вопросе свою линию, нисколько не рефлексируя по поводу позиции центрального правительства.«Режим Башара Асада не сможет ничего этому противопоставить, потому что сама сирийская армия не смогла ничего сделать против террористов», — заявил только что представитель сирийской курдской Партии демократического союза в Иракском Курдистане Гариб Хесо. Единственное, чего не хватает в приведённой фразе — многоточия. И продолжения: «…в Ракке».
Ибо на деле курдский представитель рассуждал не об общефилософских аспектах федерализации Сирии, а о призе, который хотели бы получить курды: «Так как штурм Ракки ведется „Демократическими силами Сирии“, то логично, что после её взятия она автоматически войдет в демократическую федеративную систему, создаваемую нами на севере Сирии», — обосновал Хесо. Именно такому раскладу, по его мнению, не может ничего противопоставить режим Асада — ведь «сирийская армия в штурме Ракки не участвует, она находится далеко на юге от „столицы“ террористов».
При этом разбирающиеся в теме наблюдатели обращают внимание на то, что сама Ракка не потому стала некоронованной столицей ИГ, что кто-то так повелел. Просто это один из сильнейших экономических регионов с развитым сельским хозяйством (город и поднялся на хлопке), с нефтью и газом в окрестностях, с электроэнергией от плотины Табка и ирригацией от её водохранилища. Но главное — здесь почти полностью доминируют арабы суннитского толка. Так было не всегда — доминирование в 98 процентов образовалось как раз в результате того, что Раку в 2013 захватило салафитское, т. е. суннитское ИГ, а курдское и христианское население резво побежало от торжествующего шариата. Почти добровольные этнические чистки своих земель от самих себя — вообще характерный признак сирийской войны. Ну, а ИГ в этом смысле и вовсе никого и ничего не стесняется.
Таким образом, на сегодня расклад следующий.
Экономически развитое побережье «держат» правительственные силы. Кто бы как к ним ни относился, но эта часть Сирии представляет собою территорию этнической и религиозной терпимости. Разве что за исключением тех районов, которые распалённые салафитской пропагандой и деньгами Саудовской Аравии сунниты решили сделать по факту независимыми от Дамаска — в том числе и в самом Дамаске. На за это их и призывают к диалогу в пользу прежней внеэтничности с применением разнообразных дипломатических или летальных аргументов.
Правительственные же силы держат Дэйр-эз-Зор, некогда считавшийся армянским район, но после их эмиграции ставший таким же внеэтничным, как и побережье.
Второй по значимости и некогда первый по экономике город Алеппо сегодня может считаться ничьим, ибо по факту разбит на этнические сектора, которые увлечённо воюют друг с другом.
Север страны — под курдами. Нет, они там не представляют даже арифметического большинства — и вообще ещё недавно считались там беженцами из Турции, которым даже не давали паспорта как иностранным гражданам. Но курды были энергичны, пассионарны, поддерживали тесные связи с турецкими собратьями — и с началом гражданской войны в 2011 году стали приобретать всё больше и больше влияния.
И, наконец, Ракку и долину Евфрата ИГ закрепило за суннитами. Как ни парадоксально, но при всём демографическом преобладании суннитов в Сирии в этой стране у них впервые появился ярко выраженный центр с собственной достаточной экономической базой. Можно сказать, прежний «суннитский треугольник» в Ираке (Багдад — Тикрит — Рамади) растянулся до Ракки в Сирии и Мосуле возле иракского Курдистана.
И вот теперь на эту базу предъявили претензии курды. Без всякого стеснения кивающие головой на стоящие за их спиной США. При этом курды — только иракские — точат зубы и на Мосул. И в Ираке тоже правительственная армия под шиитским руководством желает вернуть себе контроль над этим городом и регионом, как сирийская армия под алавитским (с точки зрения суннитов, тоже шиитским) руководством желает отвоевать Ракку.
И той, и другой армии курды могут издевательски указывать, что «они далеко».
Ну, а теперь достаточно легко себе представить, как должны сунниты воспринимать курдское наступление на свой теоретически представимый федеративный территориальный центр. Да к тому же с неизбежной этнической самозачисткой…
Впрочем, более конкретные сведения с мест боёв задуматься о реальности всей этой схемы — по крайней мере, информационной. Потому как успехи, о которых оперативно сообщают курдские и проамериканские источники, мягко говоря, скромные.
Вот, в частности, вчера медиа-центр Патриотического союза Курдистана, сообщил, что те самые «Демократические силы Сирии» взяли под контроль две фермы к северу от города. Впечатление успеха, однако, смазывается тем, что понятие «на север от города» оказалось довольно растяжимым: речь, оказывается, шла об укреплениях в пяти километрах от города Айн-Исса. Он был захвачен боевиками в 2015 году, затем освобождён курдами и теперь является одной из их важных опорных точек в наступлении на Ракку. И всё звучало бы очень многообещающе, если бы не знать, что город Айн-Исса лежит… в 52 километрах от Ракки.
Аналогично обстоит дело и в Ираке. Лишь на третий день после широковещательного объявления о начале штурма Фаллуджи мы всё ещё узнаём об освобождении неких районов, которых ни на одной карте нет, а также о том, что силы некоей «восьмой дивизии при поддержке бойцов ополчения выдвинулись из района Аль-Амрийя южнее Эль-Фаллуджи» — это тоже далеко не предместье города, местечко расположено более чем в 20 километрах от него. На четвёртый день об этом эпическом наступлении мы не слышим уже вообще ничего.
То, что в последние несколько дней отмечается мощное нарастание военной активности на всех основных участках сирийской войны — факт. Похоже на правду и то, что обострение идёт с подачи США и в каких-то настолько обнадёживающих Вашингтон векторах, что американцы вновь сменили свою недавно скромную позу на позицию «мы не будем сотрудничать с Россией, пока она не откажется от Асада». «Мы не планируем никаких операций с Россией по освобождению Ракки от контроля ИГИЛ», — заявила официальный представитель министерства обороны США Мишель Балданса.
Но вот удастся ли Штатам достичь своих целей до наступления священного месяца Рамадан 11 июня, когда воевать считается грешно, — вопрос пока открытый. Во всяком случае, с военной точки зрения. Для взятия той же Ракки, например, у тех же курдов элементарно мало сил, да и вся группировка «Демократические силы Сирии» громкими победами не отмечена. Может быть, потому, что, по словам министра иностранных дел России Сергея Лаврова, «мы посмотрели на его состав, там были замечены группировки, раньше сотрудничавшие с Исламским государством».
Впрочем, у американцев есть опыт «невоенного» одержания военных побед. В 2003 году очень многие военные специалисты предрекали, что американское вторжение в Ирак умоется кровью при штурме Багдада. Основания к тому были: одна из иракских гвардейских частей действительно оказала героическое сопротивление. Но в целом армия США без особых проблем овладела столицей Ирака. Почему? Как выяснилось несколько позже, американцы элементарно купили военную верхушку Ирака. Не может ли и теперь сыграть свою ключевую роль пресловутый «осёл с мешком золота на спине»?
«Я не исключаю варианта, что американцы могут попытаться договориться с руководителями ИГ, — говорит Анна Глазова. — Особенно если учитывать, что в своё время именно США активно участвовали в создании этой группировки. То есть вполне возможно, что операция будет и не такой серьёзной».
Но есть ещё один вопрос, напоминает эксперт, который неизбежно встаёт, когда мы говорим о взятии каких-то населённых пунктов, которые находятся под контролем террористов. «Заключается он в том, что вообще с террористами силовыми методами бороться невозможно, — отметила Анна Глазова. — Да, какие-то территории будут очищены, какая-то часть террористов, безусловно, покинет эту территорию. Но никто не может гарантировать, что после этого там не будут происходить бесконечные террористические акты. Которые, собственно, будут означать, что терроризм на этих территориях был и продолжает процветать»…