Советник президента России Сергей Глазьев подготовил доклад о дополнительных мерах, которые позволят преодолеть экономические санкции против России
Среди прочего Глазьев предложил заморозить цены, ограничить покупку валюты и разрешить российским компаниям не платить долги кредиторам из враждебных стран.
Предложения Глазьева, как обычно, носят скандально-провокационный характер. Они интересны в основном на фоне кажущегося бездействия финансово-экономического блока правительства и Банка России. Специалистов в экономике привлекает повод для очередного обсуждения ситуации в стране и ещё не погасшая надежда на то, что Путин всё-таки в итоге прислушается к предложениям своего советника, и что-то из предложенного будет реализовано.
Появление предложений Глазьева лишний раз подтверждает уже очевидную истину, что России необходима экономическая стратегия, и что такой стратегии не только нет, но она и не разрабатывается.
В силу того, что рамки аналитической статьи не позволяют дать развёрнутый комментарий идей Глазьева, я попытаюсь осветить только принципиальные моменты. Можно сделать вывод, что предложения Глазьева преследуют целью решение двух основных задач: остановить сползание России в масштабный экономический кризис и инициировать экономическое возрождение страны.
В отличие от других правительственных чиновников, Глазьев видит и понимает опасные масштабы и последствия ухудшения экономической ситуации в стране и предлагает провести антикризисные действия. В этой части некоторые предложения Глазьева (раздел «Стабилизация курса рубля, прекращение утечки капитала, дедолларизация экономики») не лишены смысла. Особенно это касается обуздания валютных спекулянтов, которые откровенно наживаются на манипулировании валютным курсом рубля на основании инсайдерской информации. Напомню, что с 1998 года правительство Примакова-Геращенко мерами по регулированию валютного курса рубля сумело обуздать валютных спекулянтов и, тем самым постепенно успокоило население, которое увидело наступление стабильной ситуации в экономике. В свою очередь, именно это придало уверенность российскому бизнесу и нормализовало экономическую деятельность в стране. Реализация предложений Глазьева по этому разделу, несомненно, принесла бы очевидную пользу экономике России.
Но этого уже нельзя сказать в отношении других предложений, касающихся, например, стимулирования промышленного подъема и антикризисных мероприятий. Например, предложения в рамках раздела «Развертывание системы стратегического управления» предусматривают создание директивных органов управления экономикой и научно-технического развития России: Государственного комитета по стратегическому планированию при президенте РФ и Государственного комитета по научно-техническому развитию. Глазьев, тем самым, намеренно подчёркивает низкую эффективность существующего финансово-экономического блока правительства РФ. Но его предложения выглядят практически нереализуемыми. Проблема заключается не только в том, что в условиях сегодняшней дезорганизованной экономики и управления России крайне сложно будет создать эффективные структуру и механизмы управления. Зная жуткий дефицит экономистов и аналитиков в России, следует учитывать кадровый голод, то есть, то, что в новых органах управления уже как сегодня, так, тем более, завтра просто некому будет работать.
Раздел «Переход к суверенной денежно-кредитной политике» предусматривает обширную бюджетную эмиссию для финансирования промышленности общим объёмом 20 триллионов рублей. Каждый раздел сопровождается набором административных мер по недопущению оттока выделенных средств на валютный рынок с последующей конвертацией в иностранную валюту.
Основная идея Глазьева состоит в том, что модернизацию промышленности вполне можно осуществить мерами административного регулирования и механическим насыщением предприятий денежной массой. Это — мнение человека, который никогда не работал в реальном секторе или недостаточно хорошо знаком с организацией и управлением процессом современного промышленного производства, а также недостаточно глубоко понимает политэкономию. Глазьев совершенно не учитывает следующие моменты: в основе любой экономической модели должно быть промышленное производство, точнее даже, создание материальных ценностей. Сама же успешная экономическая модель невозможна без гармоничных и экономически обоснованных отношений в обществе.
Административные меры могут нормализовать ситуацию лишь частично, несколько замедлить развитие кризиса, но для масштабных изменений в экономике необходимо провести более существенные мероприятия — те, которые затронули бы основы политического и экономического устройства государства и уничтожили бы барьеры на пути экономического развития страны.
Регулировать можно лишь только то, что способно работать. А экономика России быстрыми темпами деградирует. Та же проблема и с Банком России, который претендует на то, чтобы стать финансовым мегарегулятором. Но регулировать ему нечего, финансовый рынок в России только называется таковым, на самом деле, являясь пародией на настоящие финансовые рынки. Ведь даже глава государства, по его собственному признанию, вынужден сам обзванивать компании и просить их продавать валюту для стабилизации курса национальной валюты.
Меры, предлагаемые Глазьевым, принесут положительный эффект только при условии системного их применения. А качество госуправления в России сегодня настолько низкое, что системный подход невозможен. Глазьев предпочёл обойти проблему создания эффективной системы стимулов и санкций, которые являются при любом режиме и в любой экономике важнейшим инструментом управления. За преступления в сфере экономики в СССР применялись крайне жестокие наказания; современный капитализм также применяет уголовные и имущественные наказания. В современной России реально такие наказания формально предусмотрены, но применяются они бессистемно и потому неэффективно. В России также пока не решена проблема контроля целевого использования денежных средств. В СССР действовали несколько видов контроля, но они были недостаточно эффективными даже в условиях ограниченности экономической деятельности и закрытости СССР от внешнего мира. В современной России коррупция не позволяет сделать контроль в экономической и финансовой сферах в достаточной мере эффективным.
Поэтому предлагаемая Глазьевым денежная эмиссия рискует бесследно исчезнуть в направлении бездонных оффшорных счетов, как это происходило в целом ряде отраслей и проектов. Так что, предложения Глазьева при их практическом применении могут наглядно продемонстрировать недопустимо низкое качество управления российской экономикой и уровень коррупции на современном этапе.
Предложения Глазьева — это пока ещё не экономическая стратегия, а контрмеры, реакция на ухудшение ситуации в стране. Ими вовсе не решается основная экономическая и социальная проблема России — чудовищная изолированность населения России от института частной собственности на средства производства и природные ресурсы. Доля собственников среди граждан России недопустима мала, что не позволяет не только справедливо распределять прибыль, но и сводит к нулю поддержку массовых экономических инициатив в стране, не даёт развиваться малому и среднему бизнесу, превратив граждан страны в политически, экономически и социально пассивную массу. Упоминание Глазьевы «народных предприятий» также производится только в контексте защиты стратегически важных предприятий от банкротства, но не с целью наделить их работников собственностью (акциями).
Увы, основная причина появления этих предложений Глазьева — удержать экономику Росси и саму страну от стремительного сползания в экономическую пропасть. Но, с точки зрения компетентности и реальности применения, эти предложения Глазьева ни в коем случае не могут рассматриваться как проект создания полноценной и эффективной экономической модели России.