Сегодня владельцы СМИ взаимодействуют с властью не через статьи в подконтрольных газетах, а сами медиаактивы превратились в очередную нагрузку - в социальную ответственность бизнеса. По сути, медиаактивы за последние годы превратились в медиапассивы
Ситуация в сетевом издании «Лента.ру», а именно увольнение главного редактора Галины Тимченко собственником медиа-холдинга Александром Мамутом, за которым последовало увольнение по собственному желанию почти половины работавших в издании сотрудников и подавляющего большинства пишущих журналистов, породила массу эмоциональных откликов у интернет-общественности, особенно той ее части, что по какому-то странному принципу именуется либеральной или прогрессивной.
Базовая интерпретация высказываний такова — в России уничтожаются свободные и независимые (судя по всему от власти) медиа, процесс этот принял необратимый характер, а «уничтожение» «Ленты.ру» — финальная точка в существовании независимых СМИ. Позиция проста, а потому внешне привлекательна, но не совсем отражает ситуацию в масс-медиа, сложившуюся на данный момент.
Во-первых, стоит припомнить, сколько уже «уникальных журналистских коллективов» (УЖК) с момента захода «Газпром-медиа» на НТВ провожали со словами «дальше все, дно, журналистика умерла».
Только за последние пару лет «прощались» с «Дождем», «Эхо Москвы» (неоднократно), продавали «Ведомости» всем подряд «кремлевским олигархам», мысленно прощались с «Газетой.ру», и происходило это всякий раз под одни и те же истерические возгласы на тему «Кремль уничтожает несогласных» и «все пропало». Ни один из прогнозов в точности не сбылся, в основном люди продолжают работать, хотя и некоторые поменяли работодателя.
Что касается «Ленты.ру», то тут роль «кровавого режима», как представляется, никак вообще не доказывается (по мысли сетевой общественности, она не требует доказательств). Хотя имеем более-менее достоверный факт: собственник потребовал уволить конкретного журналиста Илью Азара, главный редактор не согласилась с таким подходом и была, в свою очередь уволена. И все: никаких свидетельств «звонков сверху» и иного доказанного давление нет. Собственник захотел уволить сотрудника, конец истории.
Это, кстати, беда отечественных масс-медиа: у среднестатистического абстрактного сотрудника медиа нет никакой защиты перед собственником. И журналисты в том числе в этом виноваты — не только они, но и они тоже. Трудовой кодекс вроде бы работает, но де-факто собственник почти в ста процентах случаев может указать кому хочет на дверь.
Защита может быть в виде создания неких дееспособных профсоюзных структур, заключения коллективных договоров, принятия признанных всеми «хартий» или иных к чему-то принуждающих собственника соглашений.
Сейчас же такой защиты у журналиста нет. Формально существует статья 18-я закона о СМИ, гласящая в частности: «Учредитель не вправе вмешиваться в деятельность средства массовой информации, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Законом, уставом редакции, договором между учредителем и редакцией (главным редактором)». Но закон о СМИ никого не защищает, поскольку не предполагает ответственности за его несоблюдение, утому же «учредитель» и «собственник» — это зачастую «четыре абсолютно разных человека».
Впрочем, в появление любых форм защиты от собственников верится, строго говоря, слабо. Зная склочность журналистского цеха и любовь к составлению списков разной степени рукопожатности, рискну предположить, что собственник и в дальнейшем будет вертеть трудовым коллективом подконтрольных масс-медиа как захочет. Виноват в этом не Кремль и не Мамут — они все, фигурально выражаясь, были «маленькими с кудрявой головой», когда условный Алексей Алексеевич Венедиктов и условная Евгения Марковна Альбац уже были весьма влиятельными журналистами и медиа-менеджерами. Типа в Кремль ходили, но про вот такую ситуацию, когда кто-то возьмет и вышвырнет журналистов по причине несогласия с политикой редакции, почему-то не думали. Будто не видели людей типа Сосковца, ПалПалыча и прочих больших любителей «свободной прессы». Теперь получают по шапке уже и другие люди, совсем другого поколения, но проблема так и не решена.
Второе: почему «зачистка „Ленты.ру“» позиционируется как «уничтожение последнего свободного и независимого СМИ», с неким не до конца проговоренным обвинением в этом действующей власти и конкретно Путина, Иванова, Володина. Громова и далее по списку? Уничтожает издание на сегодня ее коллектив, который в таком бизнесе стоит примерно половину всей стоимости ресурса, если не больше, который решительно не согласен со сменой главного редактора (опять-таки — вещью, которую де-факто владелец волен сделать в любой момент с любым вообще сотрудником своего актива). Увольнение Ивана Колпакова, Андрея Козенко, Светланы Рейтер и прочих талантливых ребят пособственному желанию в этом контексте — это и есть уничтожение ресурса. Эмоционально, впрочем, решение вполне понятное, но сетовать на уничтожение извне, некими враждебными силами тут можно только в состоянии ажитации.
Тезис о «последнем свободном СМИ» тоже сомнителен, хотя на таком статусе настаивают сами уволившиеся.
Пара цитат из интервью редактора отдела специальных корреспондентов Ивана Колпакова: «Да тут вообще парадокс на парадоксе. Мы понимаем сами: это не мы такие крутые. Просто всех остальных убили. Они избавили нас от всех конкурентов. Мы вынуждены были соревноваться сами с собой, патологическая ситуация» и «просто никто, кроме нас, не писал репортажей про Навального, про „болотное дело“. А если больше об этом никто и никак не сигналит, мы оказываемся рупором оппозиции».
Это, конечно, не так. Писали многие, снимали многие. Будто рядом с прекрасным корреспондентом Андреем Козенко в кировском суде не сидел постоянно прекрасный корреспондент «Коммерсанта» Илья Барабанов и еще человек двадцать вполне профессиональных журналистов, у редакций которых нашлись бабки на отправку корреспондентов в Киров? Сидели. То есть в плане создания собственного эксклюзивного контента (как раз по тому самому профилю, что вел и хорошо это делал в «Ленте» Иван Колпаков) у «Ленты» с конкурентами все было в порядке.
Тут, кстати, скорее стоит сказать, что с конкуренцией на рынке общественно-политических медиа все обстоит ровно наоборот: она не низка, а напротив зашкаливает. Рынок общественно-политических медиа за период первой половины 2000-х и до 2008 года довольно сильно перегрелся. С началом острой фазы кризиса рынок начинает схлопываться: бизнес сокращает издержки, в том числе рекламные бюджеты. Сдуваются компании строительного сектора — а недвижимость была одним из основных драйверов роста в том числе рекламного рынка федеральных медиа.
Для собственников СМИ медиа-активы, в свою очередь, превращаются в «чемодан без ручки», который и хотелось бы бросить, но приходится тащить. Это раньше «медиа-олигархи» использовали медиа как оружие в переговорах с Кремлем и иными центрами силы, а также для компрометации конкурентов. Сегодня владельцы СМИ взаимодействуют с властью не через статьи в подконтрольных газетах, а сами медиа-активы превратились в очередную нагрузку — в социальную ответственность бизнеса. По сути, медиа-активы за последние годы превратились в медиа-пассивы.
Продать активы в условиях стагнации мировых рынков и выручить сколько-нибудь приличные деньги почти невозможно.
Алишер Усманов накануне кризиса покупал «Коммерсант» едва ли не за 300 миллионов долларов (сумма сделки официально озвучена не была) и уже тогда было понятно, что отбить эти средства смогут в лучшем случае дети бизнесмена. Примерно то же и с иными медиа с точки зрения собственников — едва выходящие в ноль, а то и убыточные активы приходится держать, выходит сплошная морока и никакого гешефта. Впрочем, утверждают сотрудники, это не касалось «Ленты.ру», которая бы вроде бы прибыльной и крайне успешной.
Тут стоит оговориться: при всех достоинствах уникального журналистского коллектива «Ленты.ру» трафик и имя ей сделали (тут роль Галины Тимченко без сомнений очень велика) скромные труженики «контрола-С и контрола-V» — рерайтеры и их редакторы. Продукт этот можно вполне назвать журналистским (хотя бы потому, что среднестатистический читатель не отличает новости от статьи, собственной информации от украденной или купленной. Да ему и все равно), но сказать, что это единственная и последняя надежда российских СМИ можно с большой натяжкой. Что до собственно корреспондентов, то они и появились не так давно (хотя отдел, без сомнений получился очень сильный по журналистским меркам) и их можно пересчитать ну примерно по пальцам.
Такое количество профессионалов высокого уровня можно насчитать в практически любом федеральном издании от «Новой газеты» и «Эха Москвы» до, разумеется, «Ведомостей», «Коммерсанта», РБК разных периодов. Не стоит забывать, как это делает «прогрессивная общественность», тут и о «провластных» СМИ: «Известиях», «Лайфньюс» (хотя тут жанр и особый), РИА «Новости», ИТАР-ТАСС и далее по списку: везде в этих изданиях трудятся десятки высококвалифицированных профессионалов. И не стоит сбрасывать со счетов условный «Московский комсомолец», КП или «Российской газете», хотя читательский интерес к последней традиционно невысок.
Почему увольнение пяти-десяти специалистов весьма приличного уровня и еще пары десятков специалистов по обработке и подаче произведенной другими людьми, скажем, сотрудниками информационных агентств, информации воспринимается некоторыми как несомненный конец журналистики, вообще понять невозможно.
Обидно, когда приходит незнакомый дядя и говорит что-то вроде «больше ты здесь не работаешь». То есть эмоционально позиция журналистов «Ленты.ру» очень даже объяснима и по человечески понятна. Однако, как говорилось в фильме «Ширли-мырли» — «Я ваше горе готов разделить, но по пунктам»…