За год операции в Сирии Россия одержала несколько важных геополитических побед над Западом
С чего начиналась операция в Сирии? Нет, не в смысле переброски авиационной группировки и начала бомбёжек запрещённой в России террористической группировки «Исламское государство». Это — военная, то есть — техническая деталь. При всей её гигантской стратегической важности.
Потому что речь пойдёт о геостратегии, что на порядки выше стратегии обычной.
Первый этап: требуем, Россия, от тебя — требуем
Сирийская армия при поддержке отрядов ополченцев отбросила боевиков запрещенного в РФ Исламского государства на безопасное расстояние от военного аэродрома в провинции Дейр-эз-Зор. Это — 15 сентября 2015 года, за две недели до начала операции ВКС России в Сирии.
Чем интересна эта дата? Тем, что тогда ещё стоял вопрос, не является ли это началом новой фазы запутанной войны в Сирии — фазы, когда поддержанное и подкреплённое материально и вооружением правительственная армия начнёт обратно отбирать у ИГ «свои пяди и крохи». Оказалось — не начала. По крайней мере, под Дейр-эз-Зором ситуация окружения не изменилась и сегодня.
Но в то же время — начала. Потому что решение о помощи России было уже принято. И российский министр иностранных дел Сергей Лавров до жёсткости прозрачно намекал, что Вашингтон либо осознанно не планировал бороться с Исламским государством, либо очень неумело создал коалицию против ИГ. Москве известно, сказал он, что американские военные осведомлены о расположении боевиков ИГ, однако не наносят по ним удар. Со своей стороны, Россия обозначила и свою «красную линию» показав, что готова до конца поддерживать Башара Асада.
И вот уже госсекретарь США Джон Керри требует от России «разъяснений», «с какой целью она усиливает военное присутствие в Сирии». После довольно твёрдого ответа Москвы 20 сентября, что она не сдаст президента Сирии Башара Асада, Керри тон сбавил, но вот в чём главное содержание того этапа сирийской драмы: США брали на себя наглость что-то от России требовать!
Второй этап: обнаружение медведя в опасной близости
Известия о том, что России приняла непосредственное военное участие в операциях против ИГИЛ в Сирии, вызвали не просто бурю, но бурю хаотическую. Что на самом деле задумал Путин, тех ли бомбит Путин, не столкнётся ли Путин с силами проамериканской коалиции? — вопрошала западная пресса. И реагировала тогда ещё в духе прежних инстинктов: Москва подряжалась бороться с ИГИЛ, а первые бомбардировки затронули «умеренную» оппозицию, «по данным активистов, по меньшей мере столько-то гражданских убито; среди них столько-то детей». И фотография трогательная уже была готова: плачущий папочка с трупиком сына на коленях. То, что фотография изготовлена сильно заранее, даже особо и не скрывалось — главное, эмоциональное, воздействие уже произведено.
И — требования, снова требования: министр иностранных дел Германии «потребовал от Москвы как можно более быстрых объяснений» о целях бомбардировок. А не то…
Всё понял, правда, старикан Маккейн, который только что в слёзы не ударился: «Это плохой день. Это трагедия, мои дорогие американцы, трагедия, что мы дошли до этой точки»… Действительно: вдруг оказалось, что Россия, которую уже, казалось, похоронили и закопали, снова вышла на мировую арену. Причём вышла, расправив плечи и предъявляя миру, и прежде всего Западу, своё представление о том, как должны двигаться дела на нашей планете. То есть — не свои даже национальные интересы предъявив, а — своё видение. Видение будущего мира.
Третий этап: проверка смертью
Очень неожиданным для многих стало жёсткое проявление враждебности со стороны Турции, целенаправленно и демонстративно сбившей в небе Сирии наш самолёт. Причём сбившей в обстановке пусть «как бы», но заявленного союзничества в войне против террористов.
Это демонстрация. И проверка. Как позднее выяснилось, всю операцию затеял тогдашний премьер-министр Турции Давутоглу, одержимый идеей восстановления Османской империи и в силу этой одержимости вслепую разыгрываемый Западом. Задумка была беспроигрышной: хорошие в целом отношения между Россией и Турцией уверенно портятся, России показывают, что в Сирии интересы есть и у других, и другие готовы их защищать даже крайними средствами. А заодно проверим Россию «на вшивость» — как-то она проглотит гибель своего пилота? Может, паче чаяния, ввяжется в войну с Турцией? Тем более что почти все русско-турецкие войны так и начинались: срабатывало в османах ретивое — и устраивали они что-то подобное нападению на самолёт. А потом приходили русские — туркам на усмирение, Западу на поживление.
Ещё одной провокацией стало, когда американцы на двух штурмовиках А-10 прокрались по кратчайшему пути из Турции в Алеппо, разбомбили там что-то и тут же юркнули обратно на авиабазу Инджирлик, а потом официальный представитель Пентагона заявил, что якобы это российские самолеты днём разбомбили в Алеппо два госпиталя. Правда, согласно проверяемым данным объективного контроля, российская авиация в этот день над Алеппо вообще не летала, и получилось что владыка полумира настолько погрузил себя в сказки о собственном величии, что позабыл о наличии у России собственных средств слежения за воздушным пространством.
Четвёртый этап: первое признание
Этим инцидентом, однако, американцы оказали плохую услугу прежде всего самим себе. Ибо из него логически проистекало решение о взаимных консультациях с Россией, о распределении зон полётов, о согласовании активности в воздухе, о контроле. То есть американцы, нисколько о том не думая, привели сами себя к ограничению собственной роли в сирийском кризисе, а Россию — к контролю за соблюдением этого самоограничения!
Ещё одним признанием России, её роли и интересов в Сирии стала договорённость по установлению перемирия в феврале 2016 года. Опять же по навязанной Россией логике эти договорённости не касались группировок, признанных террористическими на уровне ООН. Это ИГИЛ, Джебхат-ан-Нусра (тоже запрещённая в России), а также их ответвления. Не то чтобы многие верили в стабильность этого перемирия, но главное было опять-таки в другом: в том, что в судьбе сирийского кризиса одинаковое участие равноправных гарантов приняли Россия и США. То есть от «требований объяснений» и насмешек Вашингтон незаметно для самого себя пришёл к первому признанию России как столь же весомого участника процесса.
Правда, Америка ещё огрызалась и пыталась показывать клыки. В Вашингтоне заявили, например, будто бы они готовы перебросить до 30 тысяч своих солдат в Сирию — то ли в качестве миротворцев, то ли в качестве гарантов непонятно чего. Однако было ясно, что военные США могут разместиться относительно без потерь только в сирийском Курдистане. А это приводило их к прямой конфронтации с союзником по НАТО — Турцией. Естественно, что Кремль спокойно и даже с интересом промолчал и стал наблюдать за развитием событий.
Пятый этап: Пальмира
Освобождение Пальмиры было столь же символично, сколь и её потеря в 2015 году. Там, на Востоке, важно ведь не просто быть сильным. Надо быть ещё и успешным. Лидер на Востоке лишь до тех пор лидер, покуда идёт от победы к победе над своими врагами. Тогда у него будет много союзников, друзей и того, что в древнем Риме называлось клиентами. Но стоит споткнуться — и клиенты начинают постреливать глазами по сторонам. Споткнулся ещё раз — союзники начинают думать, что союз с тобою опасен. На следующем этапе неудач начинают отпадать друзья.
Вот режим Асада после потери Пальмиры и встал перед перспективой потери поддержки со стороны всех основных сил Сирии. И тут пришла Россия. С её помощью и при её участии правительственным силам удалось выскользнуть из воронки, в которую их, казалось, окончательно засосала причинно-следственная парадигма Востока. Сирия стала обратно поворачиваться к Асаду. Мирный процесс, при всей его незавершённости, формально зафиксировал это положение: правительство может теперь позволить себе выйти из позиции круговой обороны.
А то, что при штурме Пальмиры погиб российский офицер, погиб героически, показав всем — кто является гарантом силы Асада. И главное — какую цену готов за это платить.
И вдруг оказалось: в то время как у США на Ближнем Востоке ни одного успеха реального нет, а если лишь невнятная позиция то ли защиты, то ли сдачи своих клиентов, Россия здесь одержала физическую военную победу. А также победу в умах и умонастроениях. Взятие Пальмиры оказалось первым переломным пунктом в войне — и перелом произошёл не только без участия США, но и вопреки им! Ибо о тайной поддержке Вашингтоном террористов в том числе и из ИГИЛ на Ближнем Востоке не в курсе только слепоглухонемые.
Шестой этап: выборы как кукиш США
Когда позднее Дамаск провозгласил выборы в парламент Сирии, Вашингтон поспешил заявить о своём непризнании любых их итогов. Россия их, естественно, поддержала. Но главное, что отметили тогда наблюдатели: американские протесты оказались довольно вялыми. Похоже, США сами не верили, что к их слову кто-то прислушается.
Никто и не прислушался.
Седьмой этап: Ракка
В мае сразу ряд источников сообщили, что поддерживаемые американцами курды начали наступление на некоронованную столицу Исламского государства город Ракку. Правда, один из виднейших специалистов России по курдской тематике, заместитель директора РИСИ Анна Глазова сразу сказала: «Не курды решили взять Ракку. Такие планы в принципе вынашивает американская администрация».
Это, впрочем, не меняло сути дела. То, что американцы спят и видят, как бы взять Ракку силами подконтрольных им группировок, было секретом Полишинеля. Освобождение города от террористов в Вашингтоне негласно сравнивали со взятием Берлина во Второй мировой войне: кто возьмёт столицу ИГ — тот и победитель. Не курды, естественно, и не в сирийской гражданской войне. Нет — в геополитической схватке США и России на фактуре сирийской гражданской войны.
Но в поход Штаты отправились в одиночестве. То есть сирийские генералы тоже было дали команду броситься от Пальмиры к Ракке, строго из политических видов её взятия, но российские советники, как теперь известно, увещевали не делать этого, а сосредоточиться на Алеппо, пока американцы заняты с курдами. Да, формально это было поражением сирийской армии: «чёрные» ударили с фланга, и войскам пришлось откатиться обратно к Пальмире. Но в битве более высокого порядка Россия на бой не пришла — у неё свои дела оказались, — что уже означало унижение США. Ну, а потом курды плюнули на Ракку и двинулись на запад, на соединение со своим эксклавом возле Алеппо. То есть фактически Америку презрела Россия — которая, как неожиданно обнаружилось, стала это себе позволять, но и собственная клиентела — курды!
Этап восьмой: приказа не будет
США ухватились за последний реальный рычаг — возможность объявления бесполётной зоны над Сирией. Возможность оказалась невозможной.
Выступая на слушаниях в комитете сената США по вооружённым силам, генерал ВВС США Дэвид Голдфин выставил три условия для введения бесполётной зоны: «Поскольку ИГ не имеет самолётов, то это означает, что у меня должно быть разрешение сбивать российские и сирийские самолёты». По факту это означало: военный затребовал от политиков подписаться под заведомо ведущим к войне приказом, чтобы когда-нибудь потом ответ не заставили держать его одного.
Тем самым США, понимая, что проигрывают России шаг за шагом, решили обострить всю геополитическую ситуацию. То есть: обозначить в повестке дня задачу уничтожения военной силы великой и к тому же ядерной державы. И сама постановка подобного вопроса уже означает рассмотрение такого инструмента как война в качестве «последнего довода королей».
«Последний довод» не сыграл: никакой бесполётной зоны над Сирией нет до сих пор. А недавние унылые призывы к этому, прозвучавшие на Западе на фоне штурма Алеппо, выглядели лишь безнадёжным подвыванием и у Москвы вызвали лишь жалостливые усмешки.
Этап девятый: Эрдоган извинился
Турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган извинился перед президентом Путиным за гибель пилота Су-24. Вслед за тем США предприняли отчаянную попытку помешать потеплению отношений между Анкарой и Москвой — организовали в Турции военный путч. Путч закончился крахом, и отношения между Анкарой и Вашингтоном заморозились до ледяного уровня. А Турция стала согласовывать с Москвою свои действия против курдов в северной Сирии.
Ещё через месяц и без того союзнические отношения России с Ираном дозрели до уровня демонстрации: Иран предоставил для русских самолётов право использования своей воздушной базы.
Таким образом нарисовался контур альянса Москва — Анкара — Тегеран, и США оторопели. Вместе с терпевшей как раз очередные поражения в Йемене Саудовской Аравией и другими «заливными» монархиями. Ибо теперь уж стало внятно всем: Россия на Ближнем Востоке стала ногою твёрдой, а вместе с Турцией и Ираном в состоянии преобразовывать здесь ситуацию так, как решит эта новая «тройка». А вот Вашингтон уже никто и не спрашивает. И вообще кажется, что осталось немного до того момента, как Москва станет требовать у него объяснений.
Этап десятый: Москва требует объяснений
Этот этап наступил, когда американская коалиционная авиация разбомбила позиции сирийских войск под Дейр-эз-Зором.
То, что американцы нанесли удар по сирийцам преднамеренно, у большинства политологов и специалистов по Ближнему Востоку никаких сомнений не вызвало. Но тут Штаты, по их же поговорке, опять выстрелили себе в ногу. Реакция России была столь неподдельно гневной, что они поспешили блудливо объясняться, что произошла ошибка, что они не поддерживают ИГИЛ, что готовы извиниться… И извинились. Перед презираемым ими Дамаском.
Оборот свершился. Оборот конфликта вокруг своей оси.
Даже календарное некое соответствие: между первой датой нашего обзора и последней прошёл ровно год. Да, в Сирии ещё продолжается гражданская война. Ход её ещё явно будет извилист и непрост. Но ход другой битвы — битвы на уровне мировых держав — обернулся иначе. Вмешательство России в войну в Сирии закончилось на этом уровне очевидной победой над Америкой. Нет, разумеется не окончательной — да это и невозможно. Пока, во всяком случае. Россия за год участия в конфликте поднялась до уровня истинных мировых держав. Которая сама принимает решения, способна обеспечить его исполнение и добиваться нужного себе результата.
Не отказав себе между делом в удовольствии «потребовать разъяснений» от Вашингтона по тем или иным его поступкам…