Следующие размышления касаются не эпидемии, а того, что мы можем понять по реакции людей на нее
Речь идет о том, чтобы задуматься, как целый народ с легкостью согласился посчитать себя заразным, изолироваться по домам и отказаться от нормальных условий жизни, трудовых отношений, дружбы, любви и даже религиозных и политических убеждений. Почему никто не протестовал и никто не возмущался, как обычно бывает при подобных обстоятельствах? Гипотеза, которую я хотел бы предложить, заключается в том, что в некотором роде, пусть и бессознательно, чума уже давно к нам пришла, и что очевидно условия жизни людей уже давно стали такими, и внезапного звонка было достаточно, чтобы они проявились таковыми, какими они уже были - то есть, невыносимыми, как во время чумы. И это, в некотором смысле, единственный позитивный факт, который можно извлечь из нынешней ситуации: возможно, что впоследствии люди начнут ставить вопрос, а правильно ли они жили?
И то, о чем мы должны не в меньшей степени задуматься, так это потребность в религии, которая появляется в данной ситуации. На это намекает терминология, заимствованная из эсхатологического словаря, которая навязчиво употребляет слово "апокалипсис" для описания нынешнего феномена, особенно в американской прессе, и часто прямо указывает на конец света. Как будто религиозная потребность, которую церковь уже не в состоянии удовлетворить, постепенно ищет что-то иное и находит его в том, что стало фактически религией нашего времени: в науке. Она, как и любая другая религия, может порождать суеверия и страхи или, по крайней мере, использоваться для их распространения. Никогда прежде мы не были свидетелями зрелища, типичного для религий во времена кризиса, разнообразных и противоречивых мнений и предписаний, начиная от еретической позиции меньшинства (пусть даже представленного престижными учеными) тех, кто отрицает серьезность явления, и заканчивая господствующим ортодоксальным дискурсом, который утверждает его, и, тем не менее, часто радикально расходится во мнениях о том, как с ним справляться. И, как всегда в таких случаях, некоторым реальным экспертам или самозванцам удается добиться расположения монарха, который, как и во времена религиозных споров, разделивших христианство, принимает ту или иную сторону в соответствии с собственными интересами и навязывает свои меры.
И вот что еще дает пищу для размышлений - очевидный крах общепринятых убеждений и доктрин. Казалось бы, люди больше ни во что не верят, за исключением голого биологического существования, которое нужно сохранить любой ценой. Но только тирания, только чудовищный Левиафан с разящим мечом может быть основан на страхе потерять жизнь.
Поэтому - как только чрезвычайное положение, чума, будет отменено, если это вообще случится - я не верю, что, по крайней мере, для тех, кто сохранил минимальное здравомыслие, можно будет вернуться к прежней жизни. И это, пожалуй, самое отчаянное, что можно сегодня наблюдать - даже если, как говорится, "только из глубины отчаяния может родиться надежда"
27.03.2020 Quodlibet