Так я и не понял, почему вяленая ляжка иберийской свиньи стала символом продовольственных санкций
Так я и не понял, почему вяленая ляжка иберийской свиньи стала символом продовольственных санкций.
Один мой приятель, талантливый провинциальный (в смысле не федеральный) тележурналист, поэт и философ, любящий поесть вкусно и с изысками, совершенно искренне и публично перепутал хамон с хумусом. Просто потому, что эти два продукта никогда не входили в его рацион.
Есть, конечно, и среди провинциалов противники сокращения сырной линейки, о чём они немедленно провозгласили в фейсбуках, но испуг их выглядит не очень естественным, благо большинство таковых вполне удовлетворится хамоном где-нибудь в Барселоне, а хумусом в деревне Абу Гош. У тех же, кто не долетит до Испании или Израиля, тревоги совсем о другом.
А в целом, стоны о конце эпохи деликатесов для российской провинции, даже небедной и неголодной, весьма далеки.
Это волнует преимущественно обитателей внутримкадья, да не тех, кто является истинным гурманом, а скорее тех, кто мимикрирует под гурманов, гедонистов, знатоков и ценителей. Одним словом, снобов.
Волею судеб поселился я временно в подмосковном селе, где считается хорошим тоном иметь красивый домик, например, близ Аликанте. То есть, не креаклы в соседях, а держатели активов. Пресловутый хамон эти ребята возят цельными ногами. Но едят как-то без энтузиазма. На столе обычно блюда из продуктов, завезённых из российских регионов, в крайнем случае, овощи из Азербайджана. Ценители потому что. Отовариваться в «Азбуке вкуса» считают неоправданным пижонством.
Но вернёмся, однако, к провинциалам, которых беспокоит не предполагаемое отсутствие деликатесов, а две простые вещи: хватит ли теперь обычной каждодневной еды, и не вырастут ли на неё цены.
Делать какие-то выводы пока рано, но спустя две недели после введения продовольственных санкций в магазинах Ставрополья и Кубани ничего не изменилось. Как лежал дор-блю, так и лежит. И цены ведут себя в пределах сезонных колебаний и статистической погрешности. Так что абсолютно достоверные слухи о товарном дефиците, которые пытались запустить местные завсегдатаи соцсетей, были, мягко говоря, преждевременными. Главное, что нет панических настроений, собственно и опустошающих прилавки, потому что жители российского юга уверены, что им-то уж хватит продукции местного производства.
И дело даже не в том, что урожай на Кубани и Ставрополье в этом году — 23 миллиона тонн зерна, почти по два центнера на российского едока. Любителям поминать советские времена сообщу, что это вдвое превышает показатели коммунистической эпохи. Но не хлебом единым жив человек, и за последние годы запущено немалое количество перерабатывающих производств, куриного и индюшачьего мяса хватит и соседям, возрождаются сады и овощные плантации. Есть проблема с посадочным материалом, потому что селекционное дело даже на благословенном юге умудрились изрядно подкосить. Но и здесь не так уж мрачно: например, на Ставрополье семенной картофель выращивают в «Меристемных культурах», а семенное зерно — в «Падинском». Удобрения производят тут же на предприятиях «Еврохима», а прочая необходимая химия в санкциях не значится.
Безусловно, устранение конкуренции со стороны технологичной западной продукции может вызвать некоторый рост цен. Но тут есть один крайне важный нюанс.
Если ценовой прирост пойдёт непосредственному производителю, то в результате вырастет платёжеспособность населения России, а не Голландии или Испании. А значит, плюсы в итоге превысят минусы. Этот механизм естественен и понятен, если, конечно, не тырить. А в сельском хозяйстве тырить сложно в отличие от ритейла.
В Пятигорске мы поговорили с местным уроженцем, владельцем мясокомбината и животноводческого хозяйства, запустившим недавно ещё и тепличный комплекс в Новгородской области проектной мощностью 17 тысяч тонн овощей в год. Активный и предприимчивый этот человек видит в сложившейся ситуации лишь новые возможности. Завозного мяса ему не требуется: хватает местного, да оно и посвежее будет. Отсутствие всяческих добавок и реактивов, которыми напичканы в том числе и отечественные колбасы, не смущает: потребитель уже вновь гоняется за естественностью вкуса. Технологии овощеводства также отработаны без внешних поставок. Единственно, тревожит его позиция торговых сетей. Требования к кондиции овощей «заточены» под химизированный импорт, а условия хранения в сетевых магазинах не слишком хороши для натуральных продуктов. Чтобы на витрину попала линия мясных изделий, нужно заплатить, а это совсем не та конкуренция, что ведёт к позитивному итогу. У власти достаточно рычагов, чтобы воздействовать на политику торговли, и здесь нужна бы жёсткость, сопряжённая опять же с требованием не тырить и не брать на лапу. Неужели даже в кризисной ситуации мы на это неспособны?
И напоследок одно маленькое замечание различным комментаторам из столиц и зарубежья.
Пока вы смотрели на мир сквозь мониторы компьютеров, в России произошли определённые изменения.
Один известный публицист, решивший поехать в Крым на автомобиле, был крайне удивлён бескрайностью и богатством кубанских нив, не считая качества дорог. Он-то думал, что вся страна — сплошное нечерноземье со спивающимися деревнями.
Иногда бывает полезно увидеть некоторые вещи своими глазами.