Рост иммиграции, казалось бы, является очевидным решением проблемы текущего демографического спада на Западе и оживления его стагнирующей экономики
Даже Япония теперь нанимает временных иностранных рабочих для своей быстро стареющей экономики. Однако массовая миграция вызвала яростное сопротивление не только в США, но и в Великобритании, Нидерландах и Франции. Меры по сокращению миграции уже принимаются в Италии и, похоже, не за горами в Германии, чья система всеобщего благосостояния трещит по швам под тяжестью мигрантов.
Это противоречит традиционной экономической теории. И консерваторы-либертарианцы, и прогрессисты считают нерегулируемую миграцию — более 10 миллионов человек за время президентства Джо Байдена — чистым плюсом. Многие предприятия видят в ней источник дешёвой рабочей силы и демографической энергии. Но хотя мигранты и увеличили численность населения, они мало что сделали для оживления стагнирующих экономик Европы и Канады.
Противодействие миграции часто списывают на расизм и ксенофобию и представляют как препятствие для экономического прогресса. Однако, если взглянуть на происходящее на местах, массовая иммиграция, похоже, не идёт в ногу с экономическим ростом.
Это особенно заметно в Великобритании и Франции, которые столкнулись с резким ростом миграции, но при этом в значительной степени застоялись в экономике. Канада когда-то строила свою миграционную политику на привлечении иммигрантов, которые могли бы стимулировать экономику страны. Но при Джастине Трюдо девизом было просто: чем больше, тем лучше. В 2023 году страна с населением 40 миллионов человек приняла миллион иммигрантов, что составило 97,7% прироста населения Канады. Но, несмотря на приток иммигрантов, за последнее десятилетие Канада продемонстрировала самые низкие темпы экономического роста среди развитых стран, а некогда высокий уровень жизни продолжает снижаться.
Этот недостаток менее очевиден в более динамично развивающихся Соединённых Штатах. Но и здесь многие приезжие, особенно нелегальные иммигранты, обладают низкой квалификацией и теперь вынуждены конкурировать за низкооплачиваемую работу или работу в сфере услуг с другими новыми иммигрантами или малоимущим коренным населением. Доля рабочих мест, требующих интенсивного ручного труда, сократилась до 22% от общего числа в 2025 году по сравнению с 35% полвека лет назад. По мере того, как мы добавляем всё больше рабочих в число низкооплачиваемых, их присутствие, как отмечается в свежем исследовании Конгресса, действительно замедляет рост заработной платы и может лишить местных жителей рабочих мест.
Но большую часть проблем испытывают сами иммигранты. В прошлом иммиграция обещала карьерный рост. Сегодня мы предлагаем иммигрантам низкооплачиваемую работу и компенсируем разницу социальной помощью, создавая то, что Майкл Линд называет «моделью низкой заработной платы и высокого уровня благосостояния». При такой системе у работодателей немного стимулов для модернизации производства или улучшения условий труда и роста заработной платы.
Перспективы социальной мобильности детей иммигрантов ещё больше страдают из-за неблагополучия в школах, особенно в регионах с высокой численностью иммигрантов, таких как Калифорния. В то же время образовательные учреждения всё больше внимания уделяют антиколониальным темам. В прошлом веке школы стремились формировать лояльность к Америке, Канаде, Франции или Великобритании. Теперь же они всё чаще настраивают новоприбывших против принимающих стран.
Такая идеологическая обработка не помогает иммигрантам, и без того плохо подготовленным к жизни в современном обществе. Во всей Европе приезжие гораздо больше зависят от социальных пособий, чем коренные жители. В Испании уровень бедности среди иммигрантов из-за пределов континента, в основном из Латинской Америки и Африки, примерно в три раза превышает уровень бедности среди коренного населения. В Канаде каждый пятый новый иммигрант сейчас страдает от «глубокой бедности» — дохода ниже 75% от черты бедности, — по сравнению с всего лишь 5% всего населения.
Даже в самой динамично развивающейся экономике Запада, Соединённых Штатах, иммигранты сталкиваются с растущими трудностями. С 1993 года доля иммигрантов среди населения США, живущего за чертой бедности, почти удвоилась, достигнув примерно одной четвёртой. Среди нелегальных иммигрантов почти 30% сейчас живут в крайней нищете.
Мы видим негативные последствия и в Калифорнии, где я сам прожил 54 года. Во время своего последнего большого рывка, в последние десятилетия прошлого века, Калифорния привлекла миллионы иммигрантов, которые имели все шансы стать частью широкомасштабного экономического роста. Иммигранты, включая нелегальных иммигрантов, не только находили возможности работать в растущей промышленной экономике, но и часто открывали собственные компании.
Но сегодня экономика Калифорнии находится в состоянии стагнации. Иммигранты, как легальные, так и нелегальные, серьезно пострадали в результате текущего сокращения в рабочих профессиях, которые традиционно создавали благоприятные условия для иммигрантов. В 2023 году уровень бедности в Калифорнии вырос до 18,9%, что является самым высоким показателем в стране, согласно новым данным переписи населения. Другое свежее исследование показало, что 41% нелегальных иммигрантов в возрасте до 26 лет живут за чертой бедности. Руководство Калифорнией, часто жалуются на этот контингент населения. Но эти просвещённые начальники создали экономику, которая практически не даёт этим людям возможности подняться до среднего класса.
Итак, нужны ли нам иммигранты? В краткосрочной перспективе – безусловно. В будущем у нас будет огромный дефицит квалифицированных рабочих на производстве, а также в сфере здравоохранения и некоторых инженерно-технических специальностях. Возможно, нам больше не придётся импортировать столько программистов из таких стран, как Индия, с развитием искусственного интеллекта. Нам, безусловно, не следует поощрять миграцию высокообразованных и зачастую радикально настроенных учёных, особенно в области социальных и гуманитарных наук, поскольку таких людей у нас и так слишком много, и спрос на них, вероятно, в будущем упадёт.
Как это делали в прошлом Канада и Австралия, мы могли бы поощрять приезд в страну людей с необходимыми навыками (которые со временем меняются). Что касается низкооплачиваемых иммигрантов, составляющих 4% рабочей силы, мы могли бы рассмотреть что-то вроде старой программы «Брасеро», позволяющей иностранным рабочим выполнять определённые работы без необходимости привозить с собой семьи. Даже президент Трамп был вынужден признать, что в таких областях, как сельское хозяйство и гостиничный бизнес, иммигрантов, включая нелегальных иммигрантов, может быть сложно заменить, по крайней мере, в ближайшем будущем.
Но в конечном счёте нам необходимо признать, что иммиграция не является панацеей от наших демографических и экономических проблем. Вместо того, чтобы рассуждать о том, как мигранты справятся с работой, с которой не справляются, возможно, нам стоит сначала сосредоточиться на том факте, что, по оценкам, треть трудоспособных мужчин в США не учатся и не работают — это самый высокий процент за полвека. Аналогично, в большинстве стран Европы от четверти до трети населения моложе 30 лет не работает и не учится.
Подобная депривация от рынка труда влияет и на жизнь иммигрантов. В прошлом мигранты впитывали здоровую рабочую культуру. Сегодня нелегалы часто получают бесплатное жильё, медицинскую помощь и другие льготы, в то время как местные власти отказываются сотрудничать с иммиграционными органами. Это также снижает общественную поддержку иммиграции.
Проще говоря, наивная иммиграционная политика, и особенно её бестолковое исполнение, представляет собой главный стимул для антимигрантских настроений, особенно в непростые экономические времена. Это приводит к росту популярности Дональда Трампа, а в будущем, возможно, Марин Ле Пен, Найджела Фараджа или кого-то из немецкой партии «Альтернатива для Германии». Учитывая нерешённую проблему низкого уровня присутствия коренного населения в числе занятых, нам необходимо понимать, что, если мы хотим помочь человечеству, для начала следует задуматься о том, что отвечает коренным интересам наших стран и народов.