За две ночи до того, как до меня дошло известие о смерти Антонио «Тони» Негри, он мне долго снился, и его присутствие было настолько живым, что, проснувшись, я почувствовал необходимость написать ему
Мое письмо на старый адрес его электронной почты, куда я не писал много лет, до него не дошло. Когда я рассказал ей о сне, подруга мне сказала: «Он хотел попрощаться с тобой перед уходом». Даже в расхождении наших мыслей, становившихся с течением времени все более очевидным, что-то упорно связывало нас вместе, что-то, что было связано прежде всего с его широкой, неугомонной, всепроникающей витальностью, которую я ощутил сразу, когда в 1987 году впервые его встретил в Париже.
С уходом Тони я чувствую, что как будто чего-то не хватает - внутри меня, под моими ногами, но прежде всего, позади меня, как будто часть моего прошлого внезапно явилась и, взглянув на меня, исчезла. И эта утрата касается не только меня, но и всей нашей страны и ее истории, все более лживой, все более невежественной, о чем свидетельствуют полные ненависти некрологи, в которых поминается только плохой преподаватель, а не плохая, озверевшая страна, в которой ему было дано жить, и которую он пытался, возможно ошибаясь, сделать ее лучше. Потому что Тони, исходя из марксистской традиции, к которой он принадлежал и которая, возможно, питала его и затем предала, безусловно, пытался соизмерить себя с судьбой Италии и всего мира в крайней фазе капитализма, через которую мы сейчас проходим, чтобы, кто знает, к какому плачевному концу прийти. И это именно то, на что те, кто продолжает оскорблять его память, даже не смеют надеяться.
Quodlibet, 18 декабря 2023 года.