Военный обозреватель ТАСС Виктор Литовкин разъясняет причины, по которым президент Путин внес поправки в Морскую доктрину России
Владимир Путин подписал обновленную Морскую доктрину России. Сделал это президент в День ВМФ, что само по себе символично. И хотя, как считается, Морская доктрина это основополагающий документ, определяющий государственную политику страны в области морской деятельности по всем важнейшим направлениям, в том числе и в изучении, освоении и использовании Мирового океана в интересах устойчивого экономического и социального развития государства и его граждан, проблема укрепления безопасности России — тоже одна из важнейших ее составляющих. Не случайно, представляя членам Совета безопасности обновленную доктрину, глава государства подчеркнул, что «главная цель этого сложнейшего документа заключается в обеспечении целостной, последовательной и эффективной морской политики России, направленной на защиту государственных интересов».
Чем была вызвана необходимость внесения изменений в Морскую доктрину? Ответ на этот вопрос очевиден, если вспомнить, что предыдущая доктрина была утверждена еще в 2001 году. Прошло 14 лет, за это время изменился мир, надо заметить не всегда в лучшую сторону. Вспомним развязанную Соединенными Штатами войну в Ираке и казнь Саддама Хусейна, которые в итоге принесли хаос на Ближний Восток и возникновение террористического халифата под названием Исламское государство, операцию НАТО и США в Афганистане, что за десять с лишним лет не устранила ни одной проблемы этой многострадальной страны, а еще расширение Североатлантического альянса на Восток, к государственным границам России, что тоже не привело к укреплению европейской безопасности. А в этом ряду еще бомбардировки Ливии и убийство лидера Джамахирии Муаммара Каддафи, братоубийственная бойня в Сирии и Йемене, нападения сомалийских пиратов и захват торговых судов в районе Аденского залива, цветные революции в районе Средиземноморья — в Тунисе и Египте, государственный переворот на Украине и начало гражданской войны на Донбассе, возвращение Крыма в Россию, за которое проголосовало на референдуме более 96 процентов населения полуострова… Список можно продолжать до бесконечности.
И конечно, что нельзя не отметить, это возрождение отечественного Военно-Морского флота — строительство новых кораблей, как подводных, так и надводных. В их числе ракетные подводные крейсера стратегического назначения проекта 955, 955А, 955У класса «Борей» с 16 стратегическими ракетами «Булава-30» на борту. Их у нас уже четыре «Юрий Долгорукий», «Александр Невский», «Владимир Мономах», «Князь Владимир» и строится еще два — «Князь Олег» и «Генералиссимус Суворов». Кроме них на заводе в Северодвинске создаются многофункциональные атомные подводные крейсера проекта 885 класса «Ясень». Один из них «Северодвинск» уже вошел в состав Северного флота, остальные «Казань», «Новосибирск», «Красноярск», «Архангельск» будут построены по усовершенствованному проекту 855-М. Вступают в состав Черноморского флота неядерные (дизель-электрические) подводные лодки класса «Варшавянка» и «Палтус», проект 636 и 877. Среди «новинок» сразу два головных фрегата «Адмирал Григорович» проект 11356, который передадут флоту в августе, и «Адмирал флота Советского Союза Горшков» проект 22350, отправившийся на госиспытания на Север, чтобы к концу года войти в боевой состав. «Адмирал Григорович» станет первым за долгие годы крупным боевым кораблем, который пополнит Черноморский флот, а «Адмирал Горшков» станет первым из 15 фрегатов, которые, как рассчитывает командование флота, составят основу корабельных группировок ВМФ в Арктической зоне, Атлантике и Средиземном море. И этот список тоже можно продолжать.
На праздновании Дня Военно-Морского флота в Балтийске Владимир Путин говорил, что «в последние годы сделано немало. Вступают в строй новые боевые корабли и суда обеспечения, сходят со стапелей подводные лодки стратегического назначения, обновляется морская авиация, береговые войска, а также ключевые базы флота». И приведенные нами примеры — наглядное доказательство справедливости слов президента.
Наши корабли, надводные и подводные, а также суда обеспечения находятся сегодня практически во всех океанах. По словам главнокомандующего ВМФ адмирала Виктора Чиркова, сейчас в море одновременно около 80 вымпелов. Такого никогда не было с 2001 года, когда была утверждена предыдущая Морская доктрина. И потому новая доктрина подчеркивает возрождение нашей страны, как крупнейшей морской державы.
А какие еще изменения произошли в новой редакции документа? По словам вице-премьера Дмитрия Рогозина, который был куратором подготовки обновленной редакции, морская доктрина охватывает четыре функциональных направления и шесть региональных. Функциональных — это военно-морская деятельность, морской транспорт, морская наука, а также разработка полезных ископаемых. Региональные — это атлантическое, арктическое, тихоокеанское, Каспий, индоокеанское и добавлена Антарктида, поскольку в последнее время вокруг Антарктиды развивается достаточно много событий, это очень интересный для России регион. Правда, основные акценты сделаны на двух направлениях — Арктика и Атлантика.
«Причины здесь, по мнению вице-премьера, следующие. Атлантическое — в связи с тем, что в последнее время происходит достаточно активное развитие Североатлантического альянса и его приближение к нашим границам, на что, безусловно, Российская Федерация находит свой ответ. Второй момент связан с тем, что воссоединены Крым и Севастополь с Российской Федерацией, и необходимо принять меры для скорейшей интеграции в экономическую деятельность Крыма и Севастополя. И конечно, восстановление присутствия российского морского флота в Средиземном море».
Но еще одно очень важное направление, как подчеркнул Рогозин, — это Арктика. Оно обусловлено несколькими обстоятельствами. Ростом значения Северного морского пути. Дорога из Азии в Европу через Северный Ледовитый океан, добавим от себя, в два раза короче, чем такой же путь через Тихий и Индийский океан, Суэцкий канал и Средиземное море. Что в два раза снижает затраты на перевозку грузов, если к тому же не считать еще избавление от рисков встречи с пиратами в Малаккском проливе и Баб-эль-Мандебском. Правда, для северных морей нужны мощные атомные ледоколы. У России их уже пять. И строятся три новых — в 2017-м, 2019-м и 2020-м годах они должны приступить к работе, к ледовым проводкам.
Кроме того, Арктика для нашей страны и ее флота, как гражданского, так и ВМФ, — это свободный выход в Атлантический и Тихий океаны, который ничем и никем не ограничен. И конечно, богатство континентального шельфа, на котором, опять же добавим от себя, по разным данным, сосредоточенно до 25 процентов углеводородных запасов всей планеты, а еще редкоземельные материалы, на которые уже претендуют государства, никакого отношения к арктической зоне не имеющие.
Дмитрий Рогозин только вскользь заметил значение Арктики для обеспечения обороноспособности нашего государства, а мы можем поговорить об этом чуть подробнее. Северный морской путь — это не только крупнейшая транспортная артерия, контроль над которой может сулить России приличные доходы за обслуживание проводки коммерческих судов различных стран мира. Но это еще и зона, куда могут заходить чужие корабли — крейсера, фрегаты и эсминцы с системой ПРО Aegis и противоракетами SM-3 на борту, а еще с крылатыми ракетами большой дальности «Томагавк», что способны нести к цели и ядерные боеголовки. Тем более что пусковая установка Mk-41 и для SM-3, и для «Томагавков» — одна и та же.
Соединенные Штаты собираются к концу нынешнего десятилетия иметь до 45–50 таких кораблей с подобными ракетами и противоракетами. Они размещают их в Средиземном море, заходят на время с ними в Черное. Бывают в Балтийском, Норвежском и в Баренцевом морях, практически на границе с нашими территориальными водами. Корабли с системой ПРО Aegis ходят возле наших восточных берегов, у границ Китая, «гостят» в японских портах, в том числе и возле Токио на базе США Йокосука. Появление их в Северном Ледовитом океане может стать угрозой российским силам стратегического сдерживания, расположенным в Сибири. У Байкала, Барнаула, Новосибирска, Нижнего Тагила, Оренбурга, Омска… Это самый удобный путь для перехвата российских стратегических ракет, которые, при необходимости, могут лететь к цели через Северный полюс. И предоставить подобную возможность кому-либо наша страна никак не может. И потому сегодня она возвращается на арктические архипелаги и острова со своими войсками.
Размещает военные городки, системы ПВО, самолеты-перехватчики, радиолокационные, метеорологические, гидроакустические станции на Земле Франца-Иосифа, на Новой Земле, где находится отечественный испытательный ядерный полигон, на Новосибирских островах, на острове Врангеля и мысе Шмидта. Модернизирует и ремонтирует заброшенные когда-то аэродромы подскока, создает инфраструктуру для наращивания возможностей сил обороны, контролирует глубины океана под шапкой вековых льдов многоцелевыми подводными лодками, проводит другую очень важную военную работу. Создает комфортные возможности для проведения научных испытаний и нормальной воинской службы тем, кто стоит на страже наших северных рубежей. Закладывает, в том числе, и основу для охраны и защиты будущих экономических разработок морских недр, сохранения и умножения популяции редких северных животных и птиц.
Всю эту деятельность, как и нахождение наших боевых кораблей в Атлантическом, Индийском и Тихом океане, обосновывает новая редакция Морской доктрины России. В тоже время понятно, что ее невозможно осуществить без строительства нового флота. И если торговые (нефтеналивные, сухогрузные, рыболовецкие суда, контейнеровозы) мы можем заказать и купить за рубежом, к примеру, в Южной Корее, то боевые корабли нам никто строить не будет. История с «Мистралями» это наглядно доказала. И потому необходимо развивать военное кораблестроение, создавать новые верфи и предприятия. В новой Морской доктрине есть такой раздел, посвященый этой тематике.
По словам Дмитрия Рогозина, сегодня объемы нашего судостроения сопоставимы с теми задачами, которые решались в советское время. И мы уже приводили факты, доказывающие это утверждение. Но необходимо идти дальше. Сегодня страна, обладающая выходом к трем океанам, омываемая двенадцатью морями, не может не иметь, как минимум, по два авианосных соединения на Северном и Тихоокеанском флоте.
Некоторые западные СМИ, традиционно зараженные русофобией и старающиеся разглядеть какой-либо подвох в событиях, происходящих в нашей стране, в новостях, посвященных обновленной Морской доктрине России, утверждали, что она бросает вызов американской гегемонии в Мировом океане. Это, конечно, неправда и даже, если говорить о тенденциях, — грубая ложь. Невозможно сравнивать военные потенциалы стран, где у одной (США) на военные цели тратится около 700 миллиардов долларов, у другой (России) — только 70. Где у одной (США) одиннадцать авианосных соединений, а у другой (России) — только один авианосец. Хотя по стратегическим атомным подводным крейсерам у нас равенство — по 14. В тоже время мы не стремимся к равенству по авианосным группировкам, но не иметь их, по мнению автора, тоже не правильно.
Мы не будем устраивать гонки вооружений, не станем тянуться за Соединенными Штатами, пытаться их переиграть в соревновании, кто больше потратит на свою армию и флот. Нам это ни к чему. Но надо понимать, что авианосцы — это не только проекция силы в Мировом океане, как принято считать в обществе, а еще и мощная защита судоходных путей и экономических интересов тех или иных государств (кстати, авианосцы есть у Индии, Китая, Бразилии, Франции. Великобритании, Испании). Одновременно и надежное прикрытие районов развертывания стратегических подводных лодок. И для сохранения устойчивости и безопасности таких средств ядерного сдерживания вероятного противника нам подобные авианосные группировки, безусловно, необходимы. Может быть, не завтра, не послезавтра, чуть позже — с укреплением экономических и финансовых возможностей страны, но, как ясная и конкретная цель, — конечно же, да.
Новая редакция Морской доктрины ориентирует российское военное и политическое руководство на достижение и этих целей. Будем надеяться, что задачи, изложенные в этом документе, будут безусловно выполнены и станут компасом для наших флотоводцев в укреплении безопасности и обороноспособности нашей страны — великой морской державы.