В наши дни популярные СМИ и политические элиты предпочитают предъявлять публике только резко противоборствующие альтернативы. Таким образом, лучшие альтернативы редко получают освещение
Когда я читаю о продолжающейся в Великобритании борьбе с брекситом, я сразу вспоминаю Сталина. Еще в конце 1920-х годов один журналист спросил Грузина, какое отклонение хуже, правое (Бухарина и компании) или левое (Троцкого и его сообщников), и он ответил: "Оба хуже!"
Действительно, печальным признаком нашего времени является то, что, когда мы сталкиваемся с политическим выбором и должны встать на определенную сторону, даже если это только менее плохой вариант, зачастую сам по себе напрашивается ответ: "Но они оба плохие!"
Это, конечно, не означает, что оба полюса альтернативы просто равнозначны друг другу. В конкретных ситуациях мы должны, например, условно поддержать протесты "Желтых жилетов" во Франции или заключить тактический пакт с либералами, чтобы блокировать фундаменталистские угрозы нашим свободам (например, когда фундаменталисты хотят ограничить права на аборт или открыто проводить расистскую политику).
Однако это означает, что большинство решений, навязываемых нам крупными средствами массовой информации, являются ложными, их задача – скрыть настоящий выбор. И печальный урок можно извлечь из этого: если одна сторона в конфликте плоха, противоположная сторона не обязательно хороша.
Рассмотрим сегодняшнюю ситуацию в Венесуэле: хотим ли мы Мадуро или Гуайдо?
Они оба хуже, хотя и не в одном и том же смысле. Мадуро "хуже" потому, что его правление привело Венесуэлу к полному экономическому краху, когда большинство населения живет в условиях крайней нищеты, и эту ситуацию нельзя объяснить только саботажем внутренних и внешних врагов.
Достаточно вспомнить тот невосполнимый ущерб, который режим Мадуро нанёс идее социализма: на десятилетия вперед нам придётся прислушиваться к вариациям на тему "Ты хочешь социализма? Посмотри на Венесуэлу".
Однако Гуайдо не менее "хуже": когда он вступил в виртуальное президентство, мы, несомненно, были свидетелями хорошо подготовленного переворота, организованного Соединенными Штатами, а не автономного народного мятежа (который как раз и является "лучшим" третьим выбором, отсутствующим в альтернативе Мадуро и Гуайдо, которые "оба хуже").
И мы не должны уклоняться от применения той же логики в борьбе между популистами и либералами из истеблишмента, которая характерна для современных западных демократий. Что касается политики США, это означает, что ответ на вопрос "Кто хуже, Трамп или Клинтон (или теперь Пелоси)?" должен быть таким же: оба они хуже!
Трамп, конечно, "хуже": агент "социализма для богатых", систематически подрывающий нормы цивилизованной политической жизни, нарушающий права меньшинств, игнорирующий, в том числе, угрозы окружающей среде.
Но в другом смысле демократическое устройство тоже "хуже": никогда не следует забывать, что именно имманентный провал демократического строя открыл пространство для популизма Трампа.
Таким образом, первый шаг в разгроме Трампа - это радикальная критика укоренившихся элит. Почему Трамп и другие популисты могут использовать страхи и обиды простых людей? Потому что они чувствовали себя преданными теми, кто у власти.
Что это значит, конкретно? Среди прочего, это означает, что, как бы непристойно это ни звучало, левым не следует бояться учиться у Трампа.
Как работает Трамп? Многие выдающиеся аналитики отмечали, что хотя (по крайней мере, в основном) он не нарушает явных законов или правил, он использует до крайности тот факт, что все эти законы и правила основаны на богатой текстуре неписаных правил и обычаев, которая говорит нам, как применять четкие законы и правила - и он грубо игнорирует эти неписаные правила.
Последним (и до сих пор самым экстремальным) примером такой процедуры является объявление Трампом чрезвычайного положения в стране. Его критики были шокированы тем, как он применил эту меру, явно предназначенную только для крупных катастроф, таких как угроза войны или стихийного бедствия, для того, чтобы построить границу, чтобы защитить территорию США от вымышленной угрозы.
Однако критиками этой меры были не только демократы - некоторые правые были встревожены тем, что провозглашение Трампом чрезвычайного положения создает опасный прецедент: что если будущий леводемократический президент объявит чрезвычайное положение в стране, скажем, в связи с глобальным потеплением?
Я хочу сказать, что левый президент должен сделать именно это, особенно учитывая, что глобальное потепление - это не просто чрезвычайная ситуация в стране. Провозгласили его или нет, но мы все УЖЕ находимся в чрезвычайном положении.
И это возвращает нас к тупику, в который мы зашли с брекситом. Утомительная блокада четких политических решений в Великобритании и раскол, разделяющий обе традиционно доминирующие партии, наглядно демонстрируют, что обе стороны хуже. Кажется, ни у одного из них нет непротиворечивого политического решения, вместо этого они оба смешивают оппортунизм с идеологическими искажениями.
Брекситаторы "хуже" из-за популистско-националистического ядра их рассуждений, антибрекситаторы - "хуже", потому что они не обращают внимания на то, что глубоко неправильно работает в ЕС сейчас.
Выбор британцев, таким образом, в конечном счете, воспроизводит глобальный конфликт между либеральным истеблишментом и популистской реакцией на него.
Обе стороны не справляются с реальной задачей: как построить новую Европу, которая бы вернула то, за что стоит бороться в европейском освободительном наследии. Вместо этого они предают это наследие, одни толкая Европу назад к политике национальных государств, другие - превращая ее в область технократических экспертов. Это две стороны одной и той же катастрофы.