Дёшево – дешевле – ещё дешевле – совсем дёшево – Лиссабон. Португальские организаторы Евровидения – 2018 старались экономить на всём.
К примеру, на ведущих. В нашем «джазе», решили они, будут только девушки. Парням здесь не место – они за работу попросят больше. Отказались даже от LED-экрана, ставшего стандартом последних лет конкурса. Участники, впрочем, навезли горы реквизита – и отсутствие экрана никто не заметил. Можно ведь и на платье видео проецировать. Ну а что весит платье (эстонской конкурсантки) 8 килограммов – так ведь не сахарная, не расклеется. (К слову, платье можно предложить тем невестам, чья свадьба совпадёт с важными матчами чемпионата мира по футболу. Невеста в любом случае будет счастлива, а гости по платью футбол посмотрят.) Зато в виде конфетти на головы победителям заготовили аж 50 килограммов бумаги. Бумага не дорогая, её не жалко. Впрочем, встретила Португалия гостей морем, теплом, сердцем, а всё остальное – не так уж и важно. И это правильный урок России, которая умеет и любит проводить мероприятия красиво и с размахом. А потом хорошо отдохнувшие гости разъезжаются по домам и начинают плевать России в душу. И чем больше Россия старалась, тем смачнее нужно плюнуть. Спокойнее нужно к гостям относится. И адекватнее.
Российская участница отсеялась ещё в полуфинале. Петь ей было нелегко, изо всех сил ей помогали бэк-вокалисты, и это было заметно даже неспециалисту. Не помогли и прекрасные танцоры: вишенка хороша на торте, но торт она не заменит. Юлия Самойлова заставила европейскую публику себе сопереживать, но желания проголосовать не вызвала.
Возможно, год назад в Киеве у неё получилось бы лучше. Но власти Украины тогда её на конкурс не пустили. В этом году любопытная ситуация случилась с трансляцией конкурса в Китае. Небольшой китайский интернет-портал Mango TV купил права на показ шоу для китайского зрителя. Из первого полуфинала китайцы вырезали выступления албанца и ирландца. Первого – за татуировки, второго – за танцоров, изображавших гомосексуальную любовь. И то, и другое в Китае к трансляции запрещено. Такие законы.
В ответ организаторы конкурса запретили китайцам показывать второй полуфинал и финал. Уж не знаю, чем по факту закончилось дело. Расторгнуть контракт – не так просто и быстро. Возможно, китайцы плюнули на запрет, не суть. Интересна аргументация European Broadcasting Union (EBU): действия китайцев-де нарушают наши принципы. EBU повторила китайцам то, что много лет заявляла арабским странам, охотно принявшим бы участие в конкурсе, если им разрешат каждый раз вырезать из трансляции выступление Израиля. «Евровидение всех включает в себя. Оно никого не исключает.»
Странно, что руководствуясь своими же принципами EBU не отстранила годом ранее Украину от проведения конкурса. Рискну предположить, что если бы тогда на месте Украины была Россия, а на месте России – Украина, боссы Евровидения проявили бы такую же принципиальность, как и в случае с китайцами.
Несколько слов об итогах Лиссабона – 2018. Мнение жюри, как это часто случается, разошлось с мнением телезрителей. Ярче всего это проявилось в оценке разнообразных юных исполнителей мужеска пола, внешне ухоженных и внутренне самовлюблённых. Нетрадиционные ценности, как известно, традиционны на Евровидении, но одно дело – ядро конкурса, люди так или иначе к нему причастные. Другое дело – широкие массы, даже европейские. Уж как ни вертел призывно задницей конкурсант из Швеции, чьё место – в баре «Голубая устрица» из фильма «Полицейская академия» 80-х годов, и как томно ни подмигивал, а от зрителей ему не досталось почти ни одного пункта.
Фаворит жюри из Австрии скатился в итоге на третье место. А вот выступление Италии, которую в очередной уже раз игнорируют судьи, отлично оценили зрители. Не обошлось, правда, в песне итальянцев без политических заявлений, которые официально на Евровидении запрещены, но всегда на нём процветают.
Забавно, что одна из самых красивых песен вечера – из Португалии, набрала меньше всего очков. Некоторые достойные музыкально номера проигноривали что зрители, что судьи. А победила израильтянка, изображавшая мультяшную индюшку. Индюшка кудахтала и квохтала. А жила эта индюшка явно возле комбината по выпуску белково-витаминного концентрата. 100-килограммовая Нетта (почти-то Тутта, которая Карлссон) высказывавшая в песне претензии воображаемому парню: «Я не твоя кукла, глупый мальчик», выглядела в роли жертвы совершенно недостоверно. Зрительские голоса за неё, как и за гораздо более сексапильную киприотку, нужно списать как голоса за букмекерских лидеров при отсутствии как явных фаворитов, так и фриков, бывших когда-то главной достопримечательностью и отличительной чертой конкурса. Средний уровень выступлений оказался весьма достойным. И хоть стрёмных номеров по-прежнему хватало даже в финале, год получился наверное самым нестыдным за всю конкурсную историю. Пока считали голоса, на сцене пел прошлогодний, португальский победитель конкурса. И это было даже просто хорошо.