Парламент не штампует чьи-то решения, принятые заведомо в других кабинетах
Почему во время встречи Медведева и руководства ЕР всплыл вопрос о досрочном роспуске Госдумы? Эту тему в публичном пространстве давно никто не поднимал.
Отари Аршба: Этот вопрос был связан с позицией коммунистов по вотуму недоверия правительству. И именно в таком контексте Медведев заявил, что законно избранный парламент должен доработать свой срок. О роспуске парламента как таковом речи не шло.
Дмитрий Медведев высоко оценил совместную работу фракции ЕР и правительства. Тем не менее, назвать отношения фракции и кабмина безупречными назвать нельзя: единороссы негласно поддерживали предложение по отставке Ливанова, во фракции добивались увольнения его замов, часть кабмина критиковала "закон Димы Яковлева", сейчас есть вопросы по поводу пенсионной реформы, по сути во фракции уже начали переделывать и не исключают повторного второго чтения по правительственному закону о реформе РАН и пр. Градус взаимной критики не мешает плодотворному сотрудничеству?
Отари Аршба: Так все этому только радоваться должны. Мы радуемся, что наконец-то есть работа. Конфликт – это всегда двигатель. Различные мнения – это всегда основа для заключения альянсов и поиска компромиссов.
Расхождение мнений означает лишь то, что парламент не штампует чьи-то решения, принятые заведомо в других кабинетах.
И у нас есть огромное количество специалистов: и в бюджетной сфере, и в сфере образования, в академической сфере и так далее. Если кому-то казалось, что парламент это некое отстойное место, куда ссыльных отправляют, то это не так.
Тому, что вокруг той или иной темы случаются жаркие споры этому стоит только радоваться.
Это вообще наша традиция – вынесение на «нулевые чтения» всех мало-мальски резонансных инициативна общественное обсуждение. Для этого есть масса возможностей, парламентских площадок: и слушания, и "Открытую трибуну", и круглые столы и так далее.
Это не какой-то скрежет. Есть некоторые нюансы, связанные с тем, что некоторые ведомства хотят протащить какую-то свою позицию, что-то сделать. И я бы не стал их за это винить, не всегда это что-то плохое. Но они идут через голову процедуры, например, работают напрямую с комитетами, в которых руководители не члены фракции «Единая Россия», а представляют оппозиционных партии. Это нарушает процедуру.
Мы отмечали это на встрече с Дмитрием Анатольевичем. Он нас понял и согласился с тем, что это нарушает процедуру и если понадобится, мы еще раз соберемся и утвердим порядок действий. Он весьма демократично к этому подошел.
Он сам оценивает ситуацию как живой диалог. И не считает истиной в последней инстанции слова какого-то министра, решившего выдвинуть инициативу. Мы не должны перед ним (каждым министром) расшаркиваться. У нас есть позиция, политические задачи, свой электорат. Мы будем биться за него: будь мы во власти или в оппозиции, будем ли мы в минорной ситуации или вступать с кем-то в коалиции.
Во время минувшей сессии Госдуму периодически обвиняли в излишней торопливости при принятии законов. Как вы полагаете, нет ли риска, что законопроекты принятые поспешно придется слишком сильно корректировать в будущем?
Отари Аршба: Законы принимают живые люди. Ошибки возможны и мы их всегда признаем, и открыто об этом говорим. За неполных 4 месяца принято 262 закона. Вы представляете, какую процедуру закон должен пройти? У нас есть экспертный совет, есть экспертные советы при комитетах, законопроект проходит слушания. Но огрехи случаются, и никто от этого не застрахован, в том числе и российский парламент.
Я не говорю сейчас о чем-то конкретном. Но вопрос отношения к своим ошибкам, готов ли он признать их и предложить какие-то новые решения.