Футбол — это одновременно и спорт, которым дорожит рабочий класс… и которым занимаются профессионалы, часто являющиеся мультимиллионерами. Как понять, правый он или левый?
Есть разные взгляды на футбол с политической точки зрения. Наиболее очевидным является категоризация игроков в соответствии с их мнением и, таким образом, определение основных тенденций. Следуя этой логике, правым считается звездный нападающий сборной Бразилии Неймар, который обещал посвятить свои голы Болсонару в случае его переизбрания. С другой стороны, бывший нападающий сборной Франции Эрик Кантона, который 25 лет назад попал в новости, прыгнув ногами вперед на откровенно расистского болельщика, и призывал бойкотировать банки, остается любимцем левых.
Сложнее определиться с другими формами политического участия. Немецкий футболист турецкого происхождения Месут Озил после нескольких малодушных заявлений видится как болл-бой Эрдогана – но делает ли это его автоматически правым? В том же духе футболист, такой как Джошуа Киммих, еще один игрок сборной Германии, может восприниматься как образец либерала… или конспиролога — в зависимости от эволюции его статуса вакцинации: сначала он отказывался от вакцинации, но затем передумал. Как бы то ни было, это введение не позволяет нам говорить о футболе вообще, а лишь о малой составляющей этого вида спорта.
Три великие идеологические эпохи футбола
Иной политический подход к футболу, несколько более многообещающий, состоит в сосредоточении внимания на условиях производства футбола. Многие осуждают превращение футбола в товар, превративший бывший пролетарский спорт в чистый бизнес в руках капиталистических боссов. Что еще хуже, олигархи теперь правят в футболе, который больше не организован как рынок, за которым компании (клубы) должны следить с точки зрения доходов и расходов, а служит песочницей для нефтяных магнатов, шейхов, фармацевтических, автомобильных или компьютерных гигантов. Короче говоря, ужасные современные лорды, которые превратили в вассалов всю планету.
Данный вид спорта как бы прошел полный политический цикл: от пролетарских левых к роялистско-феодальным правым транзитом через добродушный буржуазный либерализм. Таким образом, проведение Чемпионата мира в Катаре можно считать кульминацией этой феодализации футбола, где стадионы были построены рабами, которые умирали как мухи. Где же выход? Умелых реформ будет недостаточно. Потребовалась бы футбольная революция, восстание «производителей», союз игроков и связанных с игрой трудящихся, чтобы сбросить это неофеодальное ярмо.
Доктрина Менотти: игра – это все
Но даже эта вдохновленная марксизмом интерпретация футбола не отдает должного истории игры, которую, если рассматривать ее скорее как произведение искусства, нельзя свести к экономическим условиям: игра всегда сохраняет определенную автономию, даже когда кругом царят самые ужасные обстоятельства. Именно о самой игре мы должны говорить, если хотим объяснить богатейшее политическое содержание футбола: реальный взгляд на игру, организацию команды, то, как ведется атака… Короче говоря, расшифровка философии игры.
Четыре десятилетия назад аргентинский футбольный тренер Сезар Луис Менотти предложил интересную интерпретацию подобного, когда он провел различие между правым и левым футболом: «Правый футбол хочет показать, что жизнь — это борьба, которая требует жертв. Мы должны стать стальными людьми и победить любыми способами». Левый футбол, с другой стороны, «превозносит интеллект, озабочен средствами достижения цели, стимулирует воображение».
Резюмируя: нет единой сущности футбола, которая определяла бы его положение в политическом спектре, а есть различные футбольные практики, склоняющиеся в ту или иную сторону, которые каждый зритель оценит более или менее в зависимости от своих предпочтений.
Если это различие кажется нам более актуальным, потому что оно ближе к духу футбола, но и оно также вызывает странные ощущения. Позиция левых – которая в глазах Менотти является единственной заслуживающей уважения – парадоксальным образом приводит к сосредоточению внимания на самых талантливых игроках и клубах, то есть, в основном… на самых сильных. Для подобного левого футбола важны не маленькие победы, не когда Греция становится чемпионом Европы, не когда «Лестер» выигрывает АПЛ или когда «Санкт-Паули» побеждает мюнхенскую «Баварию».
Подобные романтические исключения возникают потому, что андердог, благодаря крови, поту и слезам, труду и борьбе, то есть благодаря тому, что он правый, умудряется вставить палки в колеса элегантного фаворита. Однако левые обычно ассоциируются с бунтом против престижа, власти и господства, а также с уважением самым слабым. Таким образом, мы наблюдаем оппозицию между принципом и результатом: любовь к «левому» футболу заставляет нас любить спортсменов с «правым» идеалом.
На кого светят прожекторы?
Возможно, нам нужно немного видоизменить принцип Менотти, чтобы выйти из этого парадокса? Возможно, искусство и бой, красота и дисциплина, в конце концов, не противоречат друг другу, и именно все эти элементы необходимо учитывать в глобальном масштабе, чтобы понять политическую сложность футбола.
Немецкий поэт и драматург Хайнер Мюллер описывал коммунизм в следующих терминах: если каждый важен, тогда все - коммунисты; если есть, кто не важен, тогда все - буржуи или фашисты. Мы можем применить эту логику к футболу. Если в команде все на счету, то нет ни звезд, ни даже иерархий. Каждый игрок, вплоть до последнего запасного, каждый член клуба вносит свой вклад в игру, включая агронома и команду поваров. Решающим фактором является наличие див, которые требуют, чтобы игра строилась вокруг них самих - или нет.
Тогда Неймар, который не терпит рядом с собой никакой конкуренции[1], был бы типичным футболистом правого толка. Наоборот, левый футбол будет работать как сборная Испании на пике своего расцвета в период с 2008 по 2012 год: тогда у них почти не было звезд. Защитник был так же вовлечен в игру, как и полузащитник. Успешный пас в собственной штрафной площади, запустивший серию передач, которая привела к голу, важен так же, как и сам гол. Там не менее, гирлянда французских звезд, ставших чемпионами мира в 2018 году, играла в куда более «правый» футбол. Впечатляющая команда, конечно, но не благодаря духу коллективизма.
Левый футбол не обязан быть красивым. Иногда, может быть, как десять лет назад продемонстрировало золотое поколение Испании; но выполнение коллективной работы без иерархии возможно и менее эффектным способом. Теодору Адорно требовалось искусство, чтобы привить «хаос» «порядку». Применительно к футболу это требование реабилитирует «негативную» игру, не важно, замешана она на тактике или на физике: такие усилия порой интереснее отлаженных машин, набитых суперзвездами с миллионами подписчиков в Instagram.
В ХХ веке теория искусства отказалась от идеи, что искусство должно быть красивым. Мы также должны отказаться от идеи Менотти о том, что футбол будет левым только в том случае, если он сосредоточится на красивой игре, скрывающей страдания и труд. «Осколок в глазу», — сказал Адорно, — это лучшее «увеличительное стекло». Некоторые приемы, которые сочтут неэлегантными, открывают дверь в другой мир, в котором маленькое побеждает большое — возможно не самым приятным для взгляда, но зато эффективным образом. Но иногда и левый футбол бывает и хорошим футболом.
[1] Более точным был бы пример другого игрока ПСЖ – Мбаппе. С возрастом Неймар стал играть в более коллективный футбол – прим.пер.