Обозреватель ТАСС Александр Цыганов о том, что стоит за лукавством заместителя генерального секретаря НАТО Александра Вершбоу. Продолжение этой поговорки все знают: захотел — дал, захотел — взял обратно
Вот и сейчас мировые СМИ облетела новость: заместитель генерального секретаря НАТО Александр Вершбоу заявил, что этот военный блок не давал советскому руководству никаких гарантий и обещаний, что не будет расширяться на восток. А раз джентльмен слова не давал, то он его и не нарушал.
Это очень здорово напоминает одну английскую карикатуру из журнала «Панч»: два джентльмена в чёрных полумасках тащат на себе сейф по ночной улице. Навстречу им попадается полицейский. Один грабитель говорит другому: «Если он спросит, откуда этот сейф, быстро сделай удивлённое выражение лица»…
Удивлённое выражение лица представителям НАТО приходится делать с 1999 года, когда в альянс были приняты Польша, Венгрия и Чехия. Потому это расширение блока противоречило не только устным, но достоверно засвидетельствованным договорённостям, но и самому духу, самой сути тогдашней международной обстановки.
Вспомним: 1999 год. У НАТО в мире нет не просто сравнимых по мощи врагов, но нет противника вообще! Ещё не начались даже бомбёжки Югославии. Москва не просто выказывает миролюбие — она всячески демонстрирует готовность к любой форме сотрудничества с Западом, вплоть до прощупывания возможности вступления России в Североатлантический альянс. Ещё не началась вторая война в Чечне, и официальный Кремль демонстрирует смирение даже в острейшем вопросе появления сепаратистского ваххабитского гнезда на территории страны. Впереди было оставление военной базы во вьетнамской Камрани и радиоэлектронного центра в Лурдесе на Кубе. Россия входила в «большую восьмёрку» и более чем предупредительно выслушивала внешнеполитические и экономические рекомендации западных «партнёров».
Для каких целей в этих условиях нужно было расширять НАТО? От кого защищаться?
Вопросы не риторические. Вопросы к той версии, которую озвучил Вершбоу: расширялись, ибо не обещали не делать этого. Но для чего расширялись? Если НАТО — союз оборонительный, то расширялись для защиты от кого? От Югославии, на которую обрушились эскадрильи натовских бомбардировщиков? От Ирака? От Сомали? Может быть, от Афганистана?
Скорее, у ироничной музы истории Клио появилась на лице усмешка от бьющего в глаза символизма: только НАТО потеряла в лице СССР по-настоящему грозного соперника, — как тут же перешла к прямым актам неспровоцированной агрессии.
Впрочем, кроме символики в руках у историков есть сегодня и ряд вполне документальных свидетельств, что Вершбоу, мягко говоря, опять действует, как джентльмен. Который, согласно популярной формуле, лгать не может, а если его за этим всё же застукали, — значит, он заблуждается.
Да, какого-то письменного договора на тему нерасширения НАТО действительно не было. Но в архиве Горбачёв-Фонда можно ознакомиться с записями бесед тогдашнего главы Советского Союза с различными политиками. И вот в «Записи беседы М. С. Горбачева с государственным секретарём США Дж. Бейкером (с участием Э. А. Шеварднадзе)» от 9 февраля 1990 года можно прочесть знаменательные слова: «Если Соединённые Штаты будут сохранять в рамках НАТО своё присутствие в Германии, то не произойдёт распространения юрисдикции или присутствия НАТО ни на один дюйм в восточном направлении». В этом заверил своих советских партнёров по переговорам глава американской внешней политики Джеймс Бейкер.
При этом обещание было дано не просто так, а в важнейшем контексте. Речь шла тогда о позиции СССР, опасавшегося милитаризации объединившей Германии и настаивавшего на том, чтобы объединение проходило под эгидой Совещания (ныне — Организации) по безопасности и сотрудничеству в Европе и под контролем СССР, США, Великобритании и Франции (известная тогда формула «четыре + два»). А главное — чтобы зафиксирован был нейтральный статус новой Германии.
В ответ же Вашингтон транслировал опасения, будто нейтральная Германия ради обеспечения своей безопасности немедленно схватится за собственное производство ядерного оружия и вообще, мол, может повести себя непредсказуемо. Единая Германия вне НАТО — это считалось тогда в США «самым плохим вариантом».
Роли были расписаны драматически: в то же самое время канцлер ФРГ Гельмут Коль категорически настаивал на сохранении Германии в НАТО ради сохранения — ну, естественно, — её же безопасности!
Вот тогда и был вброшен тезис о нерасширении НАТО на Восток — как компромиссная формула для обеспечения согласия СССР. Хотя… Если принять нынешнюю аргументацию Запада по этому вопросу — будто бы никаких обещаний не давалось, а если что и звучало, то крайне неофициально, — то можно допустить, что формула Бейкера была больше подачкой, нежели обещанием.
Но ведь Бейкер был не один. Подобные мысли озвучивал министр иностранных дел ФРГ Ганс-Дитрих Геншер, говоривший, что «НАТО не планирует расширяться на восток». Это соответствовало его же так называемой Тутцингской формуле, когда 31 января 1990 года, выступая в евангелической академии в Тутцинге, Геншер высказался так: «Что бы ни происходило в странах Варшавского договора, расширения территории НАТО на восток, то есть ближе к границам Советского Союза, не будет».
«Для нас очевидно, что НАТО не будет расширяться на восток», — заявлял он же позднее во время переговоров с Эдуардом Шеварднадзе. А канцлер Коль заверял Горбачёва даже о том, что, «разумеется, НАТО не будет расширяться на территорию ГДР».
Впрочем, верно и то, что президента США Джордж Буш-старший о подобных вариантах не только не высказывался публично, но и в целом выступал против каких-либо гарантий советским лидерам в этом направлении. Так что роли, скорее всего, были расписаны ещё более шулерски: пока одни фальшиво заверяют партнёров по внешнеполитическому преферансу в чистоте намерений, другие — те, кто, собственно, и будет принимать решения — готовились играть совсем другими картами.
И в этом смысле нынешние слова Александра Вершбоу действительно нельзя рассматривать ни как беспринципную ложь, ни как присущее англосаксонским джентльменам виртуозное владение честным словом. Шулерство было совершено ещё тогда, в 1990 году.
И Вершбоу просто это сегодня подтвердил.