Ровно 70 лет назад завершилась Вторая мировая война — церемонией подписания Акта о безоговорочной капитуляции милитаристской Японии. Что же показали эти семь десятилетий, прошедшие с той торжественной церемонии на борту американского линкора «Миссури»?
Бесконечность объять невозможно — а мир изменился именно бесконечно. Но вполне в силах человеческих сравнить картину нынешнюю с той, которая могла бы возникнуть, окажись победа на другой стороне.
С Германией всё ясно — планы нацистов были разобраны и исследованы глубоко и не раз, и ничего хорошего для человечества в них ожидать не приходилось. Разумеется, Европе под властью победоносного гитлеровского режима страдать пришлось бы едва ли больше, нежели она и так пострадала за годы германской оккупации. Имеется в виду, конечно, не то, что она претерпела настолько невыносимые муки, что на большее просто не хватило бы воображения. Нет, мы знаем, что Европа была ресурсной, материальной, производственной и кадровой базой для рейха, и в реальной истории репрессии нацистов здесь умещались в обеспечение требований безопасности для германской армии и поддержания надёжности производственных цепочек. Надо полагать, так всё и оставалось бы дальше.
Не считая, конечно, еврейского вопроса. Но, не считая и русского! Принято по любому удобному случаю поминать холокост. Но ведь по отношению к русскому народу — в широких рамках, включая и родственные белорусский и малорусский народы — гитлеровский режим проявлял не меньшую паранойю, нежели по отношению к еврейскому. Нет смысла, разумеется, сегодня, 70 лет спустя, считаться кровью, но факт остаётся фактом: эти народы (и ещё цыгане) в равной мере были обречены на уничтожение. Достаточно вспомнить, что согласно разработанному по указанию Гиммлера, согласованному лично с Гитлером генеральному плану «Ост» предусматривалось уничтожение и переселение не менее 70 процентов населения европейской части СССР. План этот, надо признать, не дала реализовать Красная армия, но на временно оккупированных территориях нацисты успели уничтожить более 13,6 миллионов мирных жителей, из которых, как подсчитано, половина была истреблена строго преднамеренно — то есть почти 7,5 миллионов человек.
Именно потому, если быть честным, для граждан России все эти семь десятилетий Война — да, с большой буквы, как именно мировая — закончилась 9 мая 1945 года. Не случайно и завершившая Вторую мировую дальневосточная кампания в памяти народной осталась как война с Японией. Тем более что обернулась она настоящим блицкригом — глубокими охватывающими ударами бронеколонн, высадкой десантов и зачищающими действиями пехоты. Разумеется, советское командование обеспечило своим войскам большое численное преимущество. Группировка советских войск на Дальнем Востоке насчитывала свыше 1,7 млн человек, около 30 тыс. орудий и миномётов, 5250 танков и САУ, более 5 тыс. боевых самолётов. Но при этом войска и их командование продемонстрировали блестящие образцы стратегического и оперативного планирования, высокого оперативного и тактического искусства. Стремительные сокрушительные удары советских войск на фронте протяжённостью более 5 тысяч километров не оставили миллионной Квантунской армии ни одного шанса. За 24 дня были разгромлены 22 японские дивизии. Потери японцев убитыми составили 83 737 человек и свыше 640 тысяч — пленными.
Если сравнить это с тем, как в феврале 1945 года американцы вымучивали занятие атолла Иводзима в Тихом океане, — то просто поражаешься тому, как же хорошо научилась воевать Красная армия за годы борьбы с немцами! То сражение, которое до сих пор воспевается в США чуть ли не как самая эпическая битва всех времён и народов, состояло на самом деле лишь в том, что американцы в количестве 100 тысяч (три дивизии, не считая флота) 40 дней выковыривали японцев из окопов и укрытий. Тех было всего около 22 тысяч. И без главных корабельных калибров на своей стороне. Когда американцы с ними расправились, то оказалось, что потеряли они около 26 тысяч человек. Против японцев, которые потеряли 21 тысячу. При этом, однако, примечательно, что практически не было пленных японцев. Две сотни израненных бойцов — показатель чего угодно, но не блестящей победы.
Любопытно сравнить эту операцию со штурмом советским десантом острова Шумшу в Курильской гряде. На нём был построен японцами настоящий укрепрайон с гарнизоном в 8,5 тысяч человек, располагающими более 100 орудиями, 60 танками, более чем тремя сотнями бетонных артиллерийских дотов, дзотов и закрытых пулемётных точек. Против них советское командование смогло направить сравнимые силы, даже несколько меньшие: 8,3 тысячи человек, 118 орудий и миномётов, около 500 пулемётов. В силы флота входило 64 корабля. Хотя надобно учесть, что в составе морской группировки не просто не было ничего сравнимого с американскими линкорами и авианосцами — она состояла из сущей мелочи по военно-морским канонам: два сторожевика, четыре тральщика, минный заградитель, плавбатарея, 8 сторожевых и 2 торпедных катера. Остальное — десантные суда.
Итог, однако, был другим, нежели на Иводзиме. Потеряв убитыми и пропавшими без вести 540 человек, советские войска вывели из строя более 13 тысяч японцев. Из них более 12 тысяч взяли в плен. А ведь японцы вовсе не собирались капитулировать изначально, несмотря ни на какие решения, принятые в Токио.
В чём отличие? Может быть, в том, что Красная армия не просто воевала лучше и японцев, и американцев, а ее солдаты даже накануне окончания войны были способны закрывать своими телами амбразуры дотов? Два таких случая было во время штурма Шумшу — фактически уже после окончания Второй мировой войны!
Но надобно признать ещё одно обстоятельство. Сама кажущаяся лёгкость, едва ли не показательность расправы над Японией — причём в 1945 году всем был памятен ещё год 1905-й — не только как бы спрятала окончание Второй мировой войны под блистающим монументом победы в войне Великой Отечественной, но и оставила чувство некоторой снисходительности по отношению к японским деяниям той эпохи. Символична формула, тогда ещё внедрённая в массовое сознание: «фашистская Германия и милитаристская Япония». Военизированная, иначе говоря. Всего лишь.
А ведь японские «милитаристы» не только совершали не меньшие военные преступления, нежели германские фашисты, но и исходили при этом из похожей идеологии!
Жестокие подробности раскрыл, например, «Хабаровский процесс», на котором были осуждены 12 человек, причастных к разработкам химического и биологического оружия в так называемых отрядах 731 и 100. Эксперименты проводились на людях, в том числе и советских гражданах. Жестокость проявлялась при этом настолько беспредельная, что казалась уже деянием инопланетян: людей живьём замораживали, заставляли задыхаться в барокамерах, заражали смертоносными бактериями, травили газами. Каково было, скажем, матери — кстати, русской и, кстати, уже после 9 мая 1945 года! — видеть, как в той же газовой камере, где душат газом её, вместе с нею убивают её четырехлетнюю дочь?!
Но это делалось хотя бы под видом научных исследований — каковое обстоятельство, кстати, позднее использовали американцы, приняв у себя многих деятелей из «Отряда 731». Да, и представив им без всякого хотя бы формального наказания возможности продолжать свои работы. А ведь была ещё так называемая «Нанкинская резня», когда в этом городе было убито японскими солдатами более 200 тысяч человек. Люди были хладнокровно зарезаны! А чего стоили популярные среди японских офицеров состязания по технике и скорости разрубания пленных саблею на части — причём с циничным сравнением, кого легче развалить с одного удара на две половинки, китайца или американца! Наконец, никакими военными соображениями нельзя объяснить необозримое количество жертв в Китае (в котором Япония вела боевые действия с 1931 года): более 35 миллионов, согласно официальной китайской оценке! Сравним: при на порядок большей интенсивности и массовости применения вооружений общие военные потери среди немцев и русских составили примерно 20–22 миллиона солдат и офицеров с обеих сторон.
И происходило такое на Дальневосточном театре военных действий не из-за какой-то природной жестокости японцев. В ходе Русской-Японской войны 1904–05 годов японские военнослужащие вели её вполне в рамках конвенций, даже по-рыцарски. Нет, их таким сделала тоже идеология — так же, как культурных, философичных и сентиментальных немцев она сделала жестокими нацистами. Япония превыше всего, Азия для азиатов, китайцы — недочеловеки, корейцы — природные рабы… Чем это принципиально отличается от идеологии гитлеровского рейха?
И вот тут мы возвращаемся к началу нашего разговора. У истории нет альтернативы, потому можно только предполагать — но предполагать вполне основательно: если бы соединёнными силами союзников Японию в 1945 году не пришлёпнули бы, как ядовитого паука каблуком, то никакого нынешнего взлёта «азиатских тигров» мы не наблюдали бы. Корея оставалась бы колонией Японии, сельскохозяйственной страной, среди прочего выплачивающей дань и женщинами — как это уже было по факту организовано японцами во время войны. Китай был бы разделён на несколько квазигосударств, также обречённых на колониальный статус, а самая производительная его часть — побережье — отошла бы к Японии напрямую. Это тоже было — вспомнить государство Манчжоу-Го. Юго-Восточную Азию наверняка ожидала бы такая же колониальная судьба. И всё это на фоне всё той же, почти инопланетной идеологии: не японцы — не люди.
Да и Советскому Союзу пришлось бы куда как не сладко. Если бы не героическое сопротивление китайских армий Гоминьдана и Коммунистической партии, в котором, при всём своём военном преимуществе над ними, увязли японские войска (это не англичане, которые в Сингапуре в количестве 70 тысяч сдались в плен 20-тысячному японскому корпусу, и не американцы, которые превосходящими силами сдались японцам на Филиппинах), то вполне возможно, что в августе 1941 года политическое руководство в Токио дало бы приказ на нападение на СССР. Выстоял бы тогда Советский Союз? Перед японцами — более чем вероятно. Но вот удержалась бы Москва без полнокровных сибирских дивизий, которые были скованны в боевых действиях на Дальнем Востоке?
Остаётся сделать лишь один короткий вывод: 2 сентября был подписан не просто акт о капитуляции некоей «милитаристской Японии». В этот день капитулировала целая идеология, которая на самом деле могла оккупировать половину мира, — идеология деления человечества на людей и недолюдей, на высшие расы и двуногих животных, на господ и их говорящее имущество. Девятого мая была отрублена одна голова этой гидры. Второго сентября — вторая. И последняя.
В этом — непреходящее высокое значение этого дня.
Ну, а для нас, жителей России, это ещё и постоянный громадный повод не только гордиться нашей страной, и в том, и в другом случае внёсшей главный вклад в победу, — но и помнить, что силу ломит только сила. Чтобы гидра вновь не подняла голову, как она пытается это снова делать сейчас на Украине и на Ближнем Востоке, нужно добиться, чтобы она не сомневалась в остроте нашего меча и в силе руки, которая его держит.
Да, опять, к сожалению, нашего меча. Не на Запад же рассчитывать. Он лишь обладает удивительной способностью этих гидр порождать…