Авария
Иногда хватит лишь одного неверного поворота руля. Именно это нам показывают в первые пять минут фильма Элисон Маклин «Авария» (1992)
Две женщины лет тридцати, Лейн (Марсия Гей Харден) и Кристина (Дона Риз), отправляются в путь. Кристина собирается взять интервью у писателя-затворника Колина (Уильям Заппа). Лейн едет просто за компанию. Женщины обмениваются шутками как старые друзья. Но у их остроумных реплик агрессивный оттенок. В воздухе витает сексуальное напряжение. Лейн кажется угрюмой и раздражительной, Кристина слегка защищается. Когда наступает очередь Лейн вести машину, она начинает вести слишком быстро. Внезапно что-то привлекает ее внимание - это женский манекен на обочине. Ничего не значащий, а, следовательно, загадочный знак. Мы видим его лишь мгновение, когда машина проносится мимо. Но Лейн поворачивает голову и оглядывается на него. Когда она поворачивает голову обратно, уже слишком поздно. Она ругается и бешено крутит руль. В следующем кадре на переднем плане нам показывают манекен. Машину заносит, она пролетает мимо поворота вперед по дороге. Затем на коротком крупном плане Кристину швыряет на лобовое стекло. А затем, на двух дальних планах, машина пробивает ограждение и переворачивается вверх дном. Все это занимает всего несколько секунд. Все заканчивается прежде, чем мы успеваем среагировать. Событийный ряд заканчивается затемнением.
Когда изображение возвращается, мы не знаем, сколько времени прошло. Трассирующий кадр показывает груду обломков. Лейн выползает из развалин машины. Она уходит, бросив Кристину без сознания. Как она может так обойтись со своим другом? Как будто авария — или затемненный экран — создали разрыв во времени. Будущее отделено от прошлого, следствие отделено от причины. История поворачивает на новый путь. Когда мы снова видим Кристину, она уже не она сама. Она гротескна. Ее лицо изуродовано. Ее мозг поврежден. Она не может полноценно управлять своим телом. Она запинается и невнятно говорит. Ей трудно найти слова, чтобы выразить свою ярость по отношению к Лейн. Со своей стороны, Лейн ведет себя еще более странно. То она выходит на сексуальную охоту; то становится суровой, даже мужеподобной; то она по девчасьи хихикает, а оборачивается стервой из ада. Она как эмоциональный катализатор возбуждает всех. Не находя смелости навестить Кристину в больнице, она обращается к Колину и его дочери-подростку Анджеле (Кейтлин Боссли). Это многократное соблазнение. Лейн дарит Анджеле сексуальное платье, водит ее в клубы, доверяет ей и дает ей советы. Одинокая девушка быстро начинает обожать ее. Колин — еще более легкая победа. Лейну едва ли нужно сделать что-то большее, чем просто взглянуть в его сторону. Он влюбляется в нее, сильно. Вскоре он безнадежно влюблен, и они все время занимаются сексом. Но Анджела начинает чувствовать себя преданной, брошенной в одиночестве. Ее влюбленность в Лейн оборачивается в ненависть. Она начинает посещать больницу, где она начинает дружить с Кристиной и ухаживать за ней. Тем временем Колин начинает раздражать Лейн, и в конце концов она бросает его. Он превращается в вечно хандрящую жалкую развалюху.
С этого момента история приобретает новый поворот. Эмоциональные созвездия снова и снова переоформляют отношения. У «Аварии» такой же закрученный сюжет, как у всякой мыльной оперы. Персонажи фильма противоречивы и запутаны, эмоции, которые провоцирует лента, запутаны не менее. Тем не менее, мелодрама публична и экспансивна по природе. Она дает полную волю крайним чувствам. Она выносит скрытую любовь и обиды на поверхность. Все, чего она касается, становится больше, чем жизнь. В то время как «Авария» - это очень личный, сжатый фильм, полный недомолвок. Фильм работает с помощью намеков. Маклин передает наиболее важные события мельчайшими нюансами. Сюжет разворачивается посредством ряда совершенно пустых образов. Придорожный манекен — лишь один из них. А еще есть капающий кран, данный очень крупным планом, когда Лейн принимает ванну. Есть дальний план сверху, где Кристина отчаянно старается впервые сесть в своей постели. Есть банка краски, которую Анджела внезапно проливает, когда Кристина приходит, чтобы встретиться с Лейн. И есть этот удивительный кадр, где Колин опускается на Лейн. Свет тускнеет, когда камера медленно движется со среднего расстояния. В конце концов, все становится тьмой, за исключением единственного пятна света, омывающего напряженное, восторженное лицо Лейн...
Что мы нам известно о мотивах и желаниях Лейн? Что мы можем узнать о том, что вызывает ее удовольствие, ее страдания? Данные нам образы блокируют любые попытки объяснения. Они не несут никакого определенного смысла. Они не воплощают никаких очевидных эмоций. Они предлагают нам только свои немые, сопротивляющиеся поверхности. «Авария» так и не решает предлагаемые дилеммы сошедшего с колеи желания. Сюжет замыкается, и Кристина мстит. Но пропасть, в которую она толкает Лейн, поглощает и нас. Нет никакого признания, никакого примирения. Мы привыкли, что понимать — значит также и прощать. Но «Авария» предполагает, что понимание имеет свои непостижимые пределы. Образы «Аварии» столь же беспричинны, сколь и непрозрачны. Возможно, именно так они говорят с нашей любовью и нашей ненавистью, нашими самыми глубокими и самыми заветными желаниями.
тэги
читайте также