Популярный американский журнал Rolling Stone напечатал недавно большое интервью Ринго Старра и Джо Уолша. Овеянные славой легендарных групп Beatles и Eagles свояки (они женаты на сестрах) обсуждали необычную тему: свой путь к трезвости
Совокупный стаж двух звездных семейных пар в 12-шаговых программах избавления от алкогольной и наркотической зависимости – более века.
Поводом для публикации стало вручение Уолшу почетной награды Национального совета США по алкоголизму и наркомании и движения «Лицом к лицу с зависимостью». Выйдя тогда на сцену, музыкант подошел к микрофону и представился: «Меня зовут Джо и я алкоголик». В ответ раздались аплодисменты – пожалуй, более теплые, чем на обычных концертах…
«Говорят, теперь, в трезвости, я играю лучше, чем раньше, - продолжал артист. – Но для меня важно одно: я могу сказать, что сегодня не пил».
Эти главные в программе «Анонимных алкоголиков» (АА) слова гитарист Eagles повторяет уже 25 лет. У его жены Марджори Бах стаж еще на два года больше. Но она рассказывала со сцены, как раньше боялась его потерять, и даже в ответ на его шутки утирала глаза…
«Эпидемия зависимости»
Ссылаясь на устроителей вечера, Rolling Stone писал, что «эпидемией зависимости» в Америке «прямо затронуто 45 млн семей». По этим подсчетам, сейчас 21 млн американцев страдают от зависимости, а еще 25 млн – выздоравливают.
Честно говоря, мне эти цифры поначалу показались завышенными. Я в свое время специально изучал опыт борьбы с «зеленым змием» в США, и мне объясняли, что среднегодовой уровень заболеваемости алкоголизмом оценивается в 4-5% взрослого населения - в возрасте 18 лет и старше. В течение жизни алкогольная зависимость возникает примерно у 12% американцев.
По самым свежим данным профильного исследовательского института, в 2015 году проблемы с алкоголем имели примерно 15,1 млн взрослых жителей США. А тут на тебе: 46 млн зависимых! При том, что общая численность взрослого населения страны - немногим более 250 млн человек.
Но потом я вспомнил, что зависимостей-то разных – пруд пруди. По «пошаговому» методу, впервые изложенному в так называемой «Большой книге АА», теперь кто только не лечится – от наркоманов до трудоголиков, от игроманов до «анонимных должников», от «переедающих» до «депрессивных». И общий счет действительно может идти на десятки – а в мировых масштабах, пожалуй, что и на сотни – миллионов человек.
Кстати, у «Большой книги АА» недавно был 80-летний юбилей: первое издание вышло 10 апреля 1939 года. Канонический текст – один из главных бестселлеров всех времен: только в США продано более 30 млн экземпляров. Библиотека Конгресса США официально признает его одной из 88 «книг, сформировавших Америку».
«Руси веселие пити»?
Мы, правда, не в Америке. И еще от летописца Нестора знаем, что «Руси есть веселие пити, не можем без того быти». А длинные новогодние и майские праздники у нас порой называют временем «коллективных запоев».
Но при этом сам я, вернувшись домой после двадцати с лишним лет работы за океаном, с удовольствием замечаю, что публичного, откровенного пьянства (во всяком случае, в Москве) стало гораздо меньше. Я ведь помню время, когда людей, прикладывающихся к банкам или бутылкам, хватало даже в бодрых утренних потоках, торопящихся на электричку или в метро.
И официальная статистика тоже говорит о том, что потребление алкоголя в России снижается. На днях глава Минздрава РФ Вероника Скворцова сообщила, что за 7 лет этот показатель сократился почти вдвое – с 18 до 9,3 литров на душу населения. По ее словам, с 2012 года это привело к снижению смертности мужчин трудоспособного возраста на 18%.
Ранее в отчете профильного подразделения Минздрава я читал, что число людей, состоящих под диспансерным наблюдением в связи с наркологическими расстройствами, уменьшилось примерно с 2,58 млн человек в 2013 г до 1,86 млн человек в 2017 году.
Другое дело, что специалисты не склонны обольщаться этими цифрами. Директор Института наркологического здоровья нации Олег Зыков сказал мне, что реальной картины положения дел с наркоманией и алкоголизмом в стране у него нет, поскольку официальная статистика не внушает доверия, а серьезных социологических исследований не проводилось.
«Мы можем говорить об учетном контингенте, о тех, кто дошел до врача», - пояснил он. Это примерно 2 млн алкоголиков и 500 тысяч наркоманов.
«Но кто поверит, что у нас всего полмиллиона наркоманов?» - поставил Зыков риторический вопрос и сам на него ответил: «Никто. Это неправда. Это просто те, кто в силу различных жизненных обстоятельств дошли до доктора»…
«Меньше не стало»?
Строить умозрительные предположения о том, каковы могут быть реальные показатели, специалист не хочет. Он исходит из того, что в России «алкоголиков меньше не стало», поскольку это, на его профессиональный взгляд, вообще «константа». А менее заметны они из-за того, что «стали более цивилизованными, более социализированными».
Мне такое объяснение понятно. Я много раз сталкивался со скептиками, уверенными, будто «в Америке и алкоголиков-то настоящих нет», - просто потому, что внешне те на них не похожи. Хотя вот Rolling Stone подтвердил, что этому недугу подвержены и люди, способные собирать на свои выступления целые стадионы поклонников.
Между прочим, как минимум одна попытка серьезно и объективно оценить потребление алкоголя в России за последнее время все же была. В 2011 году институт социологии РАН опубликовал отчет об исследовании на эту тему, в котором алкоголизация рассматривалась, как реальная угроза национальной безопасности страны. Как раз тогда уровень потребления достиг 18 литров чистого спирта на душу населения в год и была принята концепция госполитики, требовавшая снизить этот показатель к 2020 году до 8 литров.
Авторы утверждали, что «в стране практически одинаковое количество и трезвенников, и алкоголиков» – примерно по 4%. Это около 5,7 млн человек при общей численность населения в 143 миллиона. Хотя прямо в тексте со ссылкой на «оценки экспертов» назывались чуть меньшие показатели зависимости: «около 5 млн человек, или 3,4% от всего населения России».
Выводы звучали пессимистично. «Употребление алкоголя так глубоко пустило корни в нашей жизни, что говорить об отказе от алкоголя для взрослых нереально», - утверждали социологи, предлагая не «ломать старую норму», а постепенно замещать ее «более умеренной». Причем не за счет лишения людей доступа к спиртному, а «путем ликвидации причин» пьянствовать.
Это созвучно целям программы АА, но на 100 страницах текста она была упомянута лишь однажды – и то не исследователями, а одной из опрошенных.
«Трагизм ситуации»
Что касается наркотиков, «больший или меньший трагизм ситуации», с точки зрения Зыкова, зависит прежде всего от того, как «меняется вещество».
Например, по его словам, в недавнем прошлом у нас «огромное количество людей употребляло дезоморфин» из лекарственных препаратов, в том числе растолченных. «И были чудовищные последствия: забивались осколками сосуды, ампутировались руки и ноги», - напомнил эксперт.
«Тогда раздавались крики: вот мы сейчас запретим целый ряд препаратов, поборем дезоморфин и все – будет нам счастье, - продолжал он. – Но уже тогда было понятно, что если нет политики снижения спроса (а это ключевая вещь), а есть только псевдоборьба с предложением, то в итоге получаем ровно то что должны получать».
Стоит убрать с рынка одно вещество, как ему на смену приходит другое, с не менее тяжкими последствиями, пояснил специалист.
«Самые ненавистные люди»
И опять-таки для меня в этом рассказе очевидна американская параллель. США сейчас накрыты уже «третьей волной» так называемого «опиоидного кризиса». Сначала под мощным нажимом фармацевтического лобби сами врачи (!) по существу «подсаживали» американцев на сильные болеутолители типа оксиконтина, потом в силу его дороговизны многие «подсевшие» переходили на уличный героин, наконец, теперь в нелегальный оборот запущен еще один мощный анальгетик – фентанил. От передозировки опиоидов в США в 2017 году погибли свыше 70 тысяч человек.
Все это общеизвестно. С предупреждением о «третьей волне» выступили недавно федеральные медицинские власти США. Белый дом выделил на противодействие «опидемии» (неологизм мой) 350 млн долларов. Власти штата Массачусетс присоединились к коллективным судебным искам против фирмы-производителя оксиконтина. Ее хозяев, мультимиллиардеров Саклеров, пресса называет «самыми ненавистными людьми» в Америке.
Но те никакой вины за собой пока не признают. Продолжают как ни в чем не бывало заниматься своим прибыльным бизнесом и «отмывать репутацию» путем щедрой благотворительности. Хотя уже даже музеи и университеты прекращают брать у них деньги.
Мне вся эта картина в целом напоминает известный тезис о том, что и в политике, и в бизнесе в США коррупция не очень заметна просто потому, что… официально узаконена.
Системное решение
Но при всем том я считал и считаю, что с зависимостями американцы у себя в целом разобрались. Хотя болезни как таковые, естественно, сохраняются и могут даже обостряться, как с опиоидами.
Безысходности нет, поскольку все «заинтересованные стороны» - от самого заболевшего человека и его родных и близких до врачей, правоохранительных органов и судебных властей – в принципе знают, что с ним делать. Ему предлагают лечиться и в случае согласия создают благоприятные условия вплоть до смягчения или полной отмены судебных приговоров.
Неотъемлемой частью выздоровления служат программы «12 шагов». Тут срабатывает уже их внутренняя парадоксальность: с одной стороны, они сугубо эгоистичны и каждый приходит в них исключительно по своей воле (заставлять все равно бесполезно) и ради собственного выздоровления. Но достичь нужного результата в одиночку невозможно: необходимы опыт и поддержка «товарищей по несчастью».
Поэтому люди объединяются в группы, где все заинтересованы в успехе каждого. Еще одно их важное преимущество – в том, что они бесплатны для участников и не требуют ни финансовой, ни организационной поддержки со стороны государства и общества. Собственно, по сути они как раз и формируют снизу это самое гражданское общество.
В Россию – с любовью
И не только в США. В полном соответствии с философией программы АА американцы охотно делятся ею со всем миром, включая Россию.
В свое время мой добрый друг, нью-йоркский психотерапевт Евгений Зубков помог американскому бизнесмену, меценату и трезвому алкоголику Лу Бэнтлу создать неподалеку от Санкт-Петербурга «Дом надежды на горе» (ДНГ). Это был первый и единственный в России бесплатный реабилитационный центр для людей с алкогольной зависимостью.
В июне ДНГ исполняется 23 года. За это время, как рассказала мне его директор Светлана Мосеева – «доктор Света», из стен Дома вышло уже более 8800 выпускников. Вместе с ними «весть о выздоровлении» по всей стране несут и около 8000 их родственников, прошедших специальный курс, и еще несчетное множество людей, обращавшихся за разовыми консультациями.
Вообще объединения «анонимных» уже представлены в России во всем своем многообразии. Лидируют АА и NA (причем, по словам Зыкова, наркоманы лучше организованы и в целом более активны), но в общей палитре присутствуют и все остальные, вплоть до неких «недозарабатывающих». Теперь планируется создать сетевой ресурс, где бы информация обо всех них была собрана воедино.
Конечно, в сравнении с Америкой групп самопомощи пока недостаточно. Например, сообщество АА насчитывает 103 группы в Москве и «более 520» в России. В Нью-Йорке – городе, а не штате – еще 10 лет назад собиралось в среднем примерно по 4 тысячи групп АА в сутки. Я об этом тогда писал и уверен, что с тех пор это число могло только вырасти.
Остановить «войну»
Лучшее, что может сделать для этих сообществ государство, - просто им не мешать. Но, разумеется, продуманный подход властей не может сводиться лишь к «самоустранению». Тот же ДНГ гордится тем, что получал поддержку из грантового фонда президента РФ.
Такая помощь – и не только моральная – медикам крайне необходима. Мосеева уверена, что она отвечает и интересам всей нации. От болезни никто не застрахован, и в этом смысле «мы все сидим за одним столом», - сказала «доктор Света».
В самом общем плане, по убеждению профессионалов, важно прежде всего твердо уяснить, что алкоголизм и наркомания – именно болезни. Соответственно властям надо перестать с ними «воевать», поскольку «военными» методами они не излечиваются.
Чтобы способствовать их искоренению, лучше с помощью законодательных и регуляторных мер создавать правильные условия в медицинской, судебной, правоохранительной и пенитенциарной системах. В России, кстати, как подчеркнул Зыков, треть тюремного населения (к счастью, в отличие от США быстро сокращающегося) – наркоманы.
В американских госучреждениях, включая Госдеп и Пентагон, уже полвека как узаконены ведомственные программы помощи людям, страдающим химическими зависимостями. Естественно, совершенно безопасные для сотрудников – хотя бы в силу врачебной тайны.
У нас такое пока трудно себе представить, что вредит и делу, и людям. По мнению Зыкова, даже официальная наркология все еще воспринимается, как часть «репрессивной машины», от которой россияне стараются держаться подальше.
Перелом нужен и обществу в целом. Прежде всего – для изменения крайне предвзятого и негативного отношения к больным, так называемой стигматизации.
Новое «бунтарство»
Ее преодолению, с точки зрения специалистов, может способствовать гласность. Хотя вообще-то краеугольный камень 12-шаговых программ – анонимность. В принципе она защищает и участников, и сами программы. Но, как доказал Rolling Stone, нет правил без исключений.
Зыков считает, что в данном случае нарушение анонимности только на пользу. Напомнив, что в США пример такого рода откровенности подала в свое время «первая леди» страны Бетти Форд, нарколог сказал: «Если бы у нас президент Ельцин, будучи очевидным алкоголиком, в какой-то момент признал свой алкоголизм, конечно, это сыграло бы очень важную роль. Но пока еще наше общество не готово к тому, чтобы публичный человек открыто признал свою зависимость»…
Старр и Уолш – тоже люди в высшей степени публичные. В интервью они говорили, что в молодости до дрожи боялись сцены и не представляли себе выступления «не под кайфом». Но теперь играют трезвыми – и сами понимают и слышат от других, что получается гораздо лучше.
Легендарные рокеры рассчитывают, что их пример – другим наука. «Хорошо, что многие новые артисты – трезвые люди, - сказал бывший ударник Beatles. – Прежде музыканты считали себя вправе сходить с ума, но теперь уже не так… Мне кажется, теперь их бунтарство – в том, чтобы оставаться чистыми», т.е. не употреблять веществ, изменяющих сознание.