Мы будем двигаться скорее к многопартийной схеме, чем к двухпартийной
Судьба партийной системы России сейчас, действительно, - актуальный вопрос, потому что очевидно с серьезной либерализацией политического процесса, с расширением допуска политических партий, с ослаблением процедуры их регистрации мы вступили в период первичной неконтролируемой многопартийности.
Регистрировать партии сегодня достаточно легко, это может сделать инициативная группа, набрав 500 сторонников. И если в уставе партии нет каких-то экстремистских пунктов, регистрация, по сути, должна быть автоматической. И этот период, новый этап развития нашей партийной системы, ставит вопрос: куда мы идем? К хаотичности? Или все-таки это промежуточная стадия, когда в конечном итоге за счет жесткой конкурентной борьбы обозначатся несколько партий. Немного, две, три, максимум четыре.
Но чтобы ответить на этот вопрос, чтобы построить какой-то прогноз, нужно задаться вопросом о том, а в какой политической системе мы живем.
Есть две классические системы. Президентская республика и парламентская республика. И если брать, скажем, пример США с классической президентской республикой, то там мы видим четко выраженную двухпартийную систему. Она вообще-то, скрыто четырехпартийная, поскольку в каждой партии два крыла. Есть демократы-либералы, есть демократы-консерваторы. И у республиканцев то же самое: есть совсем консервативные и есть либеральные. Но формально это двухпартийная система, притом, что вокруг там существуют 30-40 партий, но они никогда не добираются до реальной борьбы за властные места. Если брать федеральный Конгресс США, обе его палаты, либо выборы в штатах, как правило, за редким исключением, конкурируют там только две партии. Поэтому в США существует четко выраженная двух партийная система.
В континентальной политической практике более представлены парламентские республики, и там мы видим скорее многопартийность. Классический пример – ФРГ и особенно Италия, где это присутствует «броуновское движение»: постоянная смена коалиций, постоянное создание новых партий.
Российская система гибридная. Мы не можем сказать, что мы чисто президентская или чисто парламентская республика. В России есть сочетание того и другого моментов, поэтому вопрос о том, как именно будет развиваться наша партийная жизнь, пока предсказать трудно. Но можно исходить из того, что уже сегодня имеется. Скажем, четырехпартийная система в Госдуме. Наличие четырех партий в нижней палате парламента подсказывает, что, действительно, основные идеологические направления уже представлены. Есть консерваторы-единороссы, левые коммунисты, умеренно-левые эсеры и ЛДПР, которая, конечно никакая не либерально демократическая партия, а скорее представляющая правый фланг нашей политики, а именно партия с националистическим уклоном.
Мы имеем четыре основных политических тренда, и если свести левый воедино, то три, полюс либеральная компонента, которая за последние десять лет, после провала в 2003 году российских либералов, выросла заново. Либеральная компонента позиционируется как серьезная политическая сила, и, скажем либералы, голосовавшие за Навального на выборах мэра Москвы, и ранее за Прохорова во время президентской кампании, тому подтверждением.
Поэтому, я думаю, что вот от такой четырехпартийности мы не уйдем. Все эти силы должны быть представлены.
Я полагаю, что задумка была как-то сдвинуться в сторону «классики», а именно – двухпартийности, где есть правящая партия и четко выраженная оппозиционная партия. Но от такой схемы отходят даже в классической стране двухпартийности – Великобритании. Даже там кроме тори и вигов теперь всерьез и надолго появилась на политическом горизонте партия Либеральных демократов.
Так что я полагаю, что мы будем двигаться скорее к многопартийной схеме, чем к двухпартийной.