О чем я думаю, глядя немецкую пропагандистскую кинохронику, отснятую 22 июня 1941 года для своих?
Я гляжу и думаю: какие же они были холёные, эти немцы. Ладные какие были. С умом подходили ко всякой мелочи: как свернуть шлагбаум, как установить между рельсов пушку или пустить через ж/д мост гусеничную технику. Или пленных наших пробежкой там же пустить, на камеру, с задранными руками, в подштанниках, чтоб нелепее смотрелись.
И как же их много на той хронике, немцев! Всё идут и идут. Едут, тащатся, летят — к нам. Нескончаемые потоки немцев. Достаточные, чтобы завоевать целый мир. В каждом кадре их — целая толпа, таких довольных, уверенных в себе, в форме с иголочки, деловито делающих дело войны.
И где они прошли — там непременно огонь, гарь, взрывы, горит что-то… И все это жадно снимается, с упоением, даже с какой-то моралью в кадре: вот мы какие! вот как мы умеем!
Немцы на фронте, в тылу, на броне, на сходке, от них рябит в глазах, так их много, и всё лезут и лезут к нам, и все живые и даже не раненые, с иголочки, прут как черти, будто мёдом им тут намазано, немцы, немцы, немцы…
И каждый фашист в этом фильме, каждая машина убийства, и вон тот, и вот эти, и те вон, и те, сколько бы их ни было в кадре, все эти миллионы сверхчеловеков, все эти уродцы глупые, осознаю вдруг я, — будут нами убиты.