Исполнительный директор Центра политического анализа Вячеслав Данилов ответил на вопросы сайта Note.Ru о проблеме права на эвтаназию здоровых людей в Европе
— Нидерланды планируют разрешить эвтаназию здоровым гражданам. Что это: новый виток либерализма по принципу «наркоману чистый шприц», «старику — билет в рай»? Или это новая демографическая политика?
— Вопрос эвтаназии не является вопросом демографической политики, поскольку не связан с рождением детей, миграцией или внесением существенных корректив в демографическую статистику. Случаи эвтаназии до сих пор остаются считанными, о массовой «эвтанаизации» населения Нидерландов или Европы в целом речи не идет.
Можно, конечно, вслед за Дугиным и иными кричать о самоубийстве Европы, но любой, кто ее посетит сегодня, будет смеяться в лицо подобным алармистам.
Проблема эвтаназии здоровых является не вопросом демографии или «биополитики», а скорее границ институциональной ответственности при вмешательстве в частную жизнь гражданина. Причем в очень неординарном случае — когда частное лицо обращается за медицинской помощью с просьбой убить себя. Это уже идет в разрез с клятвой Гиппократа. А в данном случае, когда речь идет о здоровом человеке — перед институтами здравоохранения и социальными службами встает довольно серьезный вызов. Что делать с людьми, которые, по советам экзистенциалистов-пессимистов считают, что жизнь не стоит того, чтобы быть прожитой до конца?
Грубо говоря, здесь ставится на кон сразу многое. В частности вопрос права на услугу. Имеет ли право благопристойный гражданин, который честно платит налоги, на услугу смерти?
Может ли быть убийство — оказанием услуги? Кто имеет право на дар смерти?
Таковой — смерть как услуга и как дар, как добровольная жертва — она часто является в традиционных обществах, в Японии при сеппуку, в Древние времена при обрядах человеческих жертвоприношений — холокосте у иудеев например. Но что такое сегодня смерть-как-услуга?
С другой стороны — где тот предел, где государство и общество должны уступить под нажимом частных требований оказывать услуги? Что такое сегодня госуслуга как таковая — буквально перед лицом смерти? Чем общество обязано индивиду? Имеет ли право общество отказать в убийстве тому, кто требует убить себя, но не способен на самоубийство? Например, из религиозных мотивов?
Я бы сказал, что это не вопрос «моральных устоев», а эксперимент стоимостью в жизнь человека, и этот эксперимент тем более интересен, чем более его стоит уважать. Как и то общество, которое готово поставить такие вопросы и не считать, что рискует собой. Только морально зрелое, свободное и сильное общество может не бояться, когда к нему приходят с такими запросами.