В долгосрочном плане Россия и Европа заинтересованы в том, чтобы сохранять газовое сотрудничество
Несмотря на то, что Россия от «Южного потока» отказалась, в Европе на этот счет все равно происходят какие-то брожения. На ваш взгляд, с чем это связано? ЕС все-таки нужен проект?
Броженние происходит. То, что объявил Путин и Миллер — это фактически перенаправление «Южного потока» на другой маршрут. Думаю, что под отказом от «Южного потока» подразумевался отказ от трубы в Болгарию и вложения денег в инфраструктуру Европы. Теперь мы готовы доставлять газ в Турцию, а дальше они уже инфраструктуру сами будут строить, если она им потребуется.
Я трактую заявление Путина и Миллера, как последнее предложение Европе договориться. Потому что, если ЕС будет категорически против и не разрешит строительство газопровода, выведенного из-под регулирование Третьего энергопакета (закон ЕС об обязательной диверсификации экспортеров газа — ред.), тогда мы отправим все деньги на строительство газопровода «Алтай» в Китай.
По нему будет поставляться газ из месторождений, ориентированных на Европу, которая в лице своих политиков регулярно высказывается за ужесточение санкций против России. Речь, по сути, о возможном переходе к иранской модели, которая подразумевает среди прочего и торговое эмбарго. Я, конечно, считают, что это маловероятно, но, тем не менее, такой вариант возможен. И что тогда делать России? Куда пристроить ямальский газ? Для этого и нужен газопровод «Алтай».
Но денег на строительство всех проектов сразу в России нет, тем более, в условиях ограничения на западное финансирование. Приходится делать выбор: или договориться по варианту турецкого маршрута, или Россия сделает ставку на «Алтай», СПГ проекты на Дальнем Востоке
Я думаю, что в долгосрочном плане Россия и Европа заинтересованы в том, чтобы сохранять газовое сотрудничество. Потому что вариант ухода с рынка Украины остается на повестке дня: кто будет вкладываться в их газотранспортную систему, которая через несколько лет придет в беспорядок? Таких инвесторов нет ни в Европе, ни в США. Поэтому какие-то обходные варианты им все равно нужны. Или по «Южному потоку» или по новому турецкому маршруту или как-то еще.
Но я не исключаю, что газовое сотрудничество с Европой будет полностью свернуто, и газовые потоки будут переориентированы на Восток. Это, конечно, маловероятно. Но кто мог, скажем, год назад предсказать санкции против России?
Насколько южноевропейские страны в принципе нуждаются в альтернативных газопроводах? Насколько перспективный поставщик для них Россия? Есть ли иные варианты?
Думаю, заинтересованность, конечно, есть. Альтернативные варианты пока очень спекулятивны. Есть транспортный коридор, который подразумевает поставку газа из Каспийского региона, но там все вилами на воде писано. У Азербайджана есть максимум 10 млрд кубометров газа для Европы, Туркмения отсечена Каспийским морем, а все проекты газопровода через Каспий оказались виртуальными. Иракский Курдистан мог бы поставлять газ, но там идет война с Исламским государством. Иран потенциально может заместить российские поставки, но Иран — это страна, которая в глазах Европы слишком уж быстро превратилась из монстра в лучшего друга. Учитывая, что это страна очень далекая от Европы по своим политическим и культурным особенностям, это партнерство представляется сомнительным. Есть проекты о якобы наращивании добычи в причерноморском регионе (больше добычи в Болгарии, Румынии) и околосредиземноморском (больше газа из Израиля и с Кипра). Но это все то же виртуальные проекты.
Гораздо надежнее было бы работать с Россией. И вот это понимание, что отказаться от российского газа быстро нельзя, и толкает Европу к продолжению диалога с Россией. Именно поэтому Еврокомиссия и не заявила, мол, как хорошо, что отказались от «Южного потока». А наоборот продолжает какие-то обсуждения.