Кто такие "Желтые жилеты" и чего они хотят? Для ответа на этот вопрос группа социологов, политологов и географов провела недавно исследование мотивации и социально-демографического профиля участников движения. В данной статье представлены их первые результаты
Первоначальные результаты исследования социологов, политологов и географов показывают, что у мобилизовавшихся демонстрантов больше требований социальных, чем националистических.
На данный момент не существует социального портрета типичного демонстранта - одной из характеристик восстания является его разнообразие. Это в первую очередь мужчины и женщины, как правило трудящиеся (или скоро выходят на пенсию), в среднем 45 лет, принадлежат к рабочему или «нижнему» среднему классу. Эти «сырые» результаты основаны на анализе 166 анкет, распространенных среди участников акций на кольцевых и платных дорогах, а также во время демонстраций 24 ноября и 1 декабря группой из десяти ученых и студентов.
Много наемных служащих работников и мало руководителей
Некоторые категории граждан, по-видимому, широко представлены среди "Желтых жилетов", которые согласились заполнить анкеты. Прежде всего это наемные служащих, которые составили 33% от участников (45% от всех трудоспособных), по сравнению с 27% для Франции в целом. Их было в два раза больше, чем представителей рабочих профессий, которые составляли 14% участников. Ремесленники, владельцы магазинов и мелкого бизнеса также были очень многочисленны: 10,5% участников (14% от трудоспособного населения), по сравнению с 6,5% для Франции в целом.
С другой стороны, специалистов и менеджеров среднего звена было сравнительно мало. В маршах и блокадах, которые проходили с 24 ноября по 1 декабря, первые составляли 10% участников (13% трудоспособного населения), по сравнению с 26% для Франции в целом; последние составляли всего 5% участников (7% трудоспособного населения), по сравнению с 18% для Франции в целом. Четверть участников движения "Желтых жилетов" подпадают под категорию безработных, большинство из которых являются пенсионерами.
Участникам опроса в среднем 45 лет, что немного больше, чем средний возраст населения Франции - 41,4 годa. Возрастные группы, наиболее вовлеченные в движение: 35-49 лет (27,2%), затем 50-64 года (26,6%) и 25-34 года. Возрастная группа 18-24 года составила 6,2% участников, возрастная группа старше 65 лет - 17,3%.
Гендерный состав
Мужчин (54%) больше, чем женщин (45%). Однако интересным фактом является высокая доля работающих женщин - социальной категории, традиционно не очень мобилизованной в политическом плане. Мы видим здесь ту же пропорцию женщин, что мы наблюдали на маршах 24 ноября и 1 декабря. Сопоставимые цифры (55% мужчин, 44% женщин) были отмечены в анкете, распространенной на демонстрации (католических реакционеров) "La Manif pour tous" от 16 октября 2016 года.
Женщины всегда участвовали в демонстрациях, как показывают многочисленные исторические исследования, но в данном случае они более заметны. Для этого есть несколько причин: дефицит официальных представителей, профсоюзных или политических лидеров, которые обычно являются мужчинами, и в их отсутствие СМИ были вынуждены обратить свое внимание на «обычных» участников. Сильный социальный аспект конфликта и ключевое место условий жизни в требованиях общественного движения способствуют видимости женщин.
Средний уровень образования
Около 20% респондентов имеют высшее образование по сравнению с 27% населения в целом (данные INSEE за 2014 год); только 5% участников имеют степень выше бакалавра, люди с BEP и CAP [1] - 35% (против 24% среди населения в целом) и диплом средней школы (29,3% респондентов, против 16,5% от общей численности населения). Только 15,4% участников имеют квалификацию ниже этого (31,4% от общей численности населения). Однако 8 декабря было больше ответов от людей со степенью магистра или эквивалентной ей. Это значит, что большинство участников - люди со средней квалификацией.
Люди со скромными доходами
Около 55% респондентов сообщили, что они заплатили подоходный налог (доля, почти идентичная населению в целом), а 85% - что они владеют автомобилем. Средний заявленный доход домохозяйств составляет 1700 евро в месяц, что примерно на 30% меньше среднего значения для всех домохозяйств (Revenus fiscaux et sociaux, INSEE 2015). Таким образом, большинство участников акций "Желтых жилетов" - люди со скромными доходами. Тем не менее, они не относятся к наиболее экономически уязвимым категориям: 10% из них заявили о доходе ниже 800 евро в месяц, по сравнению с 519 евро 10% самых бедных французских домохозяйств.
Для почти половины респондентов (47%) их первой демонстрацией стало движение «Желтых жилетов». Только 44% когда-либо участвовали в забастовках. Поэтому у них мало опыта коллективных действий. Когда их спросили о формах коллективных действий, которые они хотели бы предпринять или в которых они уже участвовали, демонстрация была самым популярным способом действий (81%), за которым последовала петиция (69,4% из них сказали, что они уже подписали одну). Почти девять из десяти участников отвергли действия, связанные с насилием в отношении собственности, но 58,8% из них заявили, что, например, что готовы захватить административное здание. Половина также исключила идею поездки в Париж для демонстрации, при этом респонденты ссылались на экономические причины, насилие и необходимость обозначать протест в провинции, чтобы оправдать этот выбор. Об отказе от уплаты налогов сообщили только 5% участников, а 58,4% полностью исключили это как метод. Другие вопросы также выявили весьма незначительные различия между ответами респондентов.
Отказ от традиционных представительных организаций и экстремальных политических ориентаций
Наш опрос также подтверждает широкое неприятие традиционных представительных организаций: 64% считают, что профсоюзам не место в движении, 81% считают, что все политические партии одинаковы.
Это дистанцирование или недоверие к существующей репрезентативной системе особенно хорошо проявилось, когда респондентов попросили занять место в политическом спектре слева направо. Доминирующим ответом было объявление себя аполитичным или «ни правым, ни левым» (33%). С другой стороны, среди тех, кто занял все же позицию, 15% находились в крайнем левом положении по сравнению с 5,4% в крайнем правом; 42,6% были слева, 12,7% справа и только 6% в центре. Для сравнения, опрос, проведенный IPSOS в апреле, показал, что 22% французов отказались от левого-правого разделения, в то время как 32% были левыми и 39% правыми. Это серьезное расхождение во взаимоотношениях с политикой является основным элементом уникальности движения.
Мотивы: в защиту уровня жизни и против политики благоприятствования богатым
Для наших респондентов это было в меньшей степени восстание против определенного налога или в защиту использования автомобиля, чем восстание против системы налогов и льгот, считающейся несправедливой. Восстание против неравенства, но также и против политических выступлений, которые презирали их и символически их обесценивали. Речь шла о защите покупательной способности и доступа к определенному уровню жизни (особенно досугу, который все чаще становится недоступным), а также требования уважения и признания их достоинства со стороны политических деятелей (правительства и президента).
Мы предложили участникам выразить свою мотивацию через открытый вопрос в начале анкеты («Почему вы участвуете сегодня в демонстрации?»). Первой причиной была недостаточная покупательская способность (более половины респондентов). Многие люди жаловались на то, что они больше не могут позволить себе ни малейшей роскоши («Мне за двадцать, и у меня нет денег. Если я хочу уехать, я могу поехать только в деревню»). Матери рассказали о том, что с трудом сводят концы с концами («я хочу, чтобы мои дети в последние две недели месяца ели не только картофель»), что иногда приводило к проблемам с жильем, о чем свидетельствуют многие молодые студенты («Я не могу позволить себе жилье, я живу во флигеле у друга»), а также эта мать («Нам пришлось уехать на юг, чтобы жить с моей свекровью»).
Следующим в списке мотивов стало чрезмерное налоговое бремя (69 респондентов, 18 из которых прямо указали высокие цены на топливо). Почти каждый пятый сказал, что он протестует против нынешнего правительства и призвал к отставке Эммануэля Макрона, сославшись на «высокомерие» исполнительной власти. Термины «монархия», «олигархия» или «диктатура» часто использовались, чтобы подчеркнуть его нелегитимность. Спрос на институциональные реформы появился 24 ноября и был подтвержден 1 декабря. Десятая часть респондентов призвала к институциональным реформам. Эта тенденция усилилась среди участников демонстраций 8 декабря.
Вторым открытым вопросом было, что правительство должно сделать, чтобы удовлетворить требования "Желтых жилетов"? Неудивительно, что самым частым ответом было снижение налогов, о чем неожиданно упоминала треть респондентов. Для 48 респондентов также требуются меры по повышению покупательной способности. Среди них 28 хотели повышения минимальной заработной платы или даже заработной платы в целом, 14 - общего повышения покупательной способности и 8 - увеличения пенсий. Требования о перераспределении богатства возникли в ответах 36 участников: 19 призвали к повторному введению налога на богатство и 5 к более справедливому распределению налогов.
Более одной пятой части респондентов просто хотели, чтобы правительство прислушивалось к гражданам, «ставило себя на их место». Это было одной из главных проблем людей, с которыми мы говорили. Наконец, одной из особенностей этого движения было наличие институциональных требований в дополнение к социальным требованиям. Так, 26 человек заявили, что им потребуются серьезные институциональные реформы, чтобы назвать движение успешным: 18 призвали к переменам, которые иногда были фундаментальными (например, «полная реформа государства», «другая политическая система»), 8 хотели положить конец привилегиям парламентариев, а 4 выразили уверенность в необходимости Шестой республики.
Следует отметить, что только 2 из 166 опрошенных упомянули об управлении иммиграцией в своих ответах на два представленных вопроса. Это говорит о том, что мнение, которое рассматривает движение "Желтых жилетов" как выражение крайне правых идей, должно быть пересмотрено.
Таким образом, два основных мотива, которыми руководствуются "Желтые жилеты", заключаются в большей социальной справедливости (будь то налоговая система, которая в большей степени влияет на благосостояние, лучшее перераспределение богатства или поддержание общественных услуг) и требование быть услышанным правительством. Напротив, националистические требования, такие как те, которые подчеркивают идентичность или иммиграцию, были очень маргинальными, противоречащими идее движения, вдохновленного сторонниками или активистами Национального собрания. Как указывает социолог Алексис Спайр (автор книги «Résistances à l'impôt, attachement à l'État»), то, что объясняет эту мобилизацию, - это прежде всего чувство несправедливости, особенно заметное среди рабочего класса.
Короче говоря, это действительно восстание «народа», как утверждают многие из опрошенных, в смысле рабочего класса и представителей среднего класса, людей со скромными доходами. Следовательно, движение "Желтых жилетов" во многих отношениях представляет собой проблему другого рода, чем социальные движения последних десятилетий. В дополнение к своим размерам, серьезное присутствие наемных сотрудников, людей со средней квалификацией и начинающих демонстрантов, и, прежде всего, разнообразие их отношения к политике и их заявленные партийные предпочтения, сделали перекрестки с круговым движением и пункты сбора платы за проезд по дороге местами встречи для той части Франции, которая не привыкла захватывать общественные пространства и высказываться, а также места для обмена идеями и создания коллективов в формах, редко встречавшихся на предыдущих протестных мобилизациях.
Камиль Бедок, Центр Эмиля Дюркгейма, Сайенс По, Бордо, Национальный центр научных исследований (НЦНИ); Антуан Бернар де Раймон, Ириссо, Университет Париж-Дофин, Национальный институт сельскохозяйственных исследований (НИСИ); Магали Дела Сюдда, Центр Эмиля Дюркгейма, Сайенс По, Бордо, НЦНИ; Тео Гремион, магистр геополитики и городского планирования; Эммануэль Ренгоа, Центр политических исследований Европы, Университет Монпелье; Тинетт Шнаттерер, Центр Эмиля Дюркгейма, Сайенс По, Бордо, НЦНИ.
* * *
В качестве группы ученых, мы начали полевое исследование в конце ноября, чтобы понять природу движения "Желтых жилетов". Мы встречались с участниками в разных регионах Франции, на демонстрациях и на перекрестках дорог. Мы предлагаем здесь наши первые результаты по исследованию социального профиля участников движения и их мотивации.
21 октября Присцилла Лудоски запустила онлайн-петицию «За снижение цен на бензин!», быстро распространившуюся в социальных сетях и опубликованную средствами массовой информации. Петиция набрала 200 000 подписчиков за несколько дней, и на сегодняшний день их число превысило 1 миллион. День акции был назначен на 17 ноября, под лозунгами снижения налогов и цен на бензин. Эта демонстрация была подготовлена децентрализованным и автономным способом местными и общенациональными группами, организованными преимущественно через Facebook. 17 ноября более 280 000 человек приняли участие в этой мобилизационной волне по всей Франции, главным образом путем блокирования дорог на перекрестках с круговым движением или платных автострадах. В Париже была проведена демонстрация на Елисейских полях, и некоторые демонстранты пытались добраться до президентского дворца, прежде чем были остановлены полицией. В последующие дни блокады продолжались, а другие дни демонстраций были назначены на следующие субботы.
После 17 ноября исследователи в Центре Эмиля Дюркгейма (Бордо) обратились к сообществу исследователей-политологов с просьбой об участии с целью изучения движения. Сегодня эта группа насчитывает около семидесяти членов, включая ученых, исследователей НЦНИ и НИСИ, докторов наук без постоянных должностей и студентов. Эти социологи, политологи и географы работают вместе на добровольной основе.
Анализ 166 анкет
Поразительны масштабы движения и скорость его формирования вне профсоюзных организаций и политических партий. То же самое можно сказать о способах его действий и лозунгах. Кто такие "Желтые жилеты"? Чего они хотят? Являемся ли мы свидетелями глубокого обновления форм протеста и политики? Должно ли это рассматриваться как возвращение к традиционным формам народного бунта? Как такое движение может развиваться со временем, и как мы можем понять его масштабы?
Целью опроса был сбор данных с целью социологического исследования движения. Мы стремились понять его структуру, состав и эволюцию, записать требования его участников и оценить масштабы его мобилизации и способы организации. Рабочие группы создавались с использованием различных методов: полевое наблюдение, анализ словарей социальных сетей, анкетирование, интервью, картографирование. Параллельно с этим опросником группа географов проводила дополнительное обследование в Нормандии. Их данные все еще анализируются. Первоначальные результаты, представленные здесь, основаны конкретно на анализе опросников, распространяемых на демонстрациях, на перекрестках с круговым движением и в пунктах сбора оплаты за проезд по дорогам.
Мы пришли к нашим результатам в результате полевого исследования. Слова и ожидания людей лежат в основе опроса, наша цель - собрать и воспроизвести их как можно точнее. Команда интервьюеров состояла из тринадцати человек, базирующихся в Бордо и его окрестностях, в Марселе, Кане, Ренне, Монпелье и Гренобле. Мы решили сосредоточиться на людях, которые были активистами движения и участвовали по крайней мере в одной демонстрации или блокаде, и мы проанализировали 166 анкет, распространенных 24 ноября и 1 декабря. Исследование все еще продолжается. Мы решили провести ряд персональных интервью, чтобы собрать более полные, точные и более широкие данные, чем это возможно при использовании косвенных или онлайн-анкет. Анкета содержала 28 вопросов, пять из которых были открытыми, и мы также позаботились о том, чтобы записать комментарии людей по всем заданным вопросам. Первые 15 вопросов касались мотивации участников, желаемых реформ и предпочтительных способов действий и их отношения к политике; последние 13 вопросов касались социально-демографического профиля вовлеченных лиц.
[1] Certificat d’aptitude professionalnelle и Brévet d’études professionalnelles являются профессиональными квалификациями.
Перевод с английского Алины Байгазаковой по публикации в блоге издательства Verso.