В великом кинофильме «Лоуренс Аравийский» с не менее великим Лоуренсом Оливье в главной роли, получившем премию «Оскар» в 1962-м, есть важный персонаж — друг и собеседник разведчика, принц Фейсал.
Возможно, это уникальный случай в мировой политике — когда глубинные, исконные мотивы процессов, затронувших миллиарды люде на всех континентах, мы можем услышать из уст киногероя:
— Знаете, лейтенант, в арабском городе Кордова было две мили освещённых улиц, когда Лондон был ещё деревней… девять веков назад… я тоскую по утраченным садам Кордовы. Жаль, сады нельзя обрести без войны.
— Арабы не любят пустыню, мы любим воду и зелень. В пустыне ничего нет. Кому нужна пустота?
— Для величия нам нужны англичане. Или… то, чего не даст ни один человек. Нам нужно чудо.
И вот еще:
— Молодые любят воевать… достоинства войны — это достоинства молодых: храбрость и вера в будущее. Старики заключают мир, и пороки мира это пороки стариков: недоверие и осторожность. Так заведено.
Запомним.
Через два года после выхода фильма, — ровно полвека назад, в ноябре 1964-го — в результате дворцового переворота Фейсал, далеко не первый в списке наследников, стал королем.
Фразы киногероя стали политикой, глобальной стратегией братьев-королей на полвека — сперва Фейсал, затем Халид, Фадх и, наконец, наш сегодняшний герой, еще один брат Фейсала — король Абдалла.
Они — непримиримые, глубинные враги моего народа. С недавнего прошлого — они враги России и ее Президента лично — за то, что тот посмел остановить победоносное шествие важнейшего личного проекта короля Абдаллы, по злой иронии получившего название «Арабская весна».
Но все это не мешает мне восхищаться политическим масштабом личности Абдаллы и его братьев, пусть даже назначенных мне в дважды во враги.
Вторая половина ХХ века дала цивилизации несколько выдающихся политиков, сумевших не просто добиться успеха — переменить саму судьбу своих стран.
Рональд Рейган за шиворот вытащил Америку из прилипшего к ней, как нервный тик, вьетнамского синдрома. Он придумал рейганомику, вернул в американскую политику романтическую мечту в качестве фактора национального строительства — и сформировал тем самым современный образ американской политики, сконфигурированной первородным правом на единоличное глобальное лидерство. Как с этой заявкой справились его преемники — вопрос другой, но осознание права на мировое лидерство сформировал Рональд Рейган.
Маленький тщедушный чиновник Дэн Сяопин стоял в 89-м перед сложнейшим выбором для своей страны: пойти по пути навязанной демократизации, — или через кровь, пролитую на площади Тяньаньмень, оставить за своей страной право самой искать путь в будущее — через десятилетия санкций и обвинений в тирании себе лично. В переговорке его ждал Горбачев, советовавший первый путь. Дэн выбрал второй — и последователи построили Китай, который мы видим.
Провинциальный депутат, «депутатша», которой на роду было написано быть декорацией для мужских успехов и неудач в насквозь сексистском британском парламенте, Маргарет Тэтчер отряхнула пыль с империи и вернула ее из разряда стран — туристических аттракционов в первые ряды мировых игроков.
Братья-короли Саудовской Аравии сделали столько же — и еще больше.
Рейган, Дэн Сяопин и Тэтчер вернули свои державы на путь едва не утраченного величия и лидерства. Братья-короли дали влияние и мощь стране, которой никогда не существовало на карте большой политики. Никогда, ни в какую историческую эпоху.
Да, им несказанно повезло — под песком, королем которого был молодой варвар, оказалась такая желанная миру моторов нефть. Океан нефти.
Но распорядиться упавшим в руки несметным богатством можно было бы по-разному.
Можно было бы просто прожигать нефть, превращая ее в золото, удовольствия и бриллианты. Можно было бы поступить чуть умнее, и скопить много-много золота — чтобы подольше хватило на то неизбежное будущее, когда нефть перестанет быть так уж всем нужна.
Братья-короли поступили иначе. Для глупцов — они показали, что пошли по первому пути, и арабские младшие принцы в нелепых одеждах начали скупать скакунов, лимузины и яхты. Прессе только этого и надо было.
Но основные свои инвестиции короли делали не в бриллианты. Они покупал влияние на цивилизацию: газеты и музеи, киностудии и спонсорские программы университетов, гранты ученым-гуманитариям и вложения в современное искусство. Роскошь обветшает; даже скопленные золотые слитки постепенно тают — но мир, как рассчитывают братья, уже будет к тому моменту другим.
Таким, в котором ислам — единственное прибежище тех, кому важны традиционные европейские ценности: семья, брак, уважение к родителям, честность между своих, даже доброта и красота… Потому что за пределами ислама — окажется мир порока, разврата, распущенности и эстетического вырождения, которому чуть-чуть поможет стать таким король Абдалла. Короли нефти? Нет, короли системы ценностей — ваххабитского ислама — которую они щедро предлагают миру.
Все это важно для понимания той локальной войны, которую сегодня ведет этот выдающийся стратег. Эта война ценовая, выглядит примитивно и просто — так же, как примитивно и просто увидеть в саудитах просто покупателей «фантомов» и «фальконов».
Игровой фигурой в этой войне выступает, разумеется, нефть.
С июня стоимость барреля нефти марки Brent, служащей ориентиром для мировых цен на нефть, упала почти на четверть, — с примерно $110 за баррель (уровень, на котором цена зависала в течение последних четырех лет) до уровня чуть выше $80 за баррель.
Увидеть в этом руку саудитов было несложно — кто стоит за падением мировых нефтяных котировок, стало ясно даже не в первые дни войны — в первые часы. И с такой же поспешностью было объявлено, против кого эта война направлена — против Соединенных Штатов и России.
В прошлом году США стали крупнейшим в мире производителем нефти и газа, считая объединенный показатель, — обогнав Россию. Американская добыча выросла почти в два раза за последние пять лет благодаря новым технологиям бурения и технологиям добычи сланцевых углеводородов. Саудовская Аравия занимает далекую третью позицию — вот вам и очевидный, лежащий на поверхности мотив: саудиты, пользуясь невероятной дешевизной добычи нефти в аравийских песках, давят мировые цены до уровня, когда новые технологии добычи в США и разработка шельфовых арктических месторождений в России становятся банально невыгодны, русские и американцы отказываются от проектов — и саудиты снова разгоняют цены, потирая руки и размещая заказы на новые яхты.
Простая модель войны короля Абдаллы сразу же разделила комментаторов на две группы — «пораженцы» и «победители».
Примером подхода «пораженцев» можно рассматривать развернутую публикацию Зака Нобля в «Блейз»: «Саудовская Аравия в полном порядке в связи с падением цен на нефть. Вот почему это может быть скверно и для США, и для России».
Дальше как в голливудском кино: «…Агентство „Рейтер“ сообщило в понедельник, что саудовские чиновники полушепотом уведомили инсайдеров: королевство будет удерживать цены на нефть ниже $90 за баррель, — а, возможно, и по цене $80 за баррель, в течение следующих нескольких лет, — даже если все другие нефтедобывающие страны пойдут на сокращение производства для достижения цены в $100 за баррель».
Ключевая фраза здесь — «нескольких лет», из чего Нобль делает вывод: «Только теперь становится очевидным, что саудовцы имеют долгосрочную стратегию: позволить себе более низкие цены (и, соответственно, более низкие доходы — А. Ш.), чтобы посеять хаос среди конкурирующих наций, а затем использовать огромные запасы нефти королевства, чтобы захватить доминирующую долю на мировом рынке нефти». Дальше следует в деталях апокалипсический сценарий для США и России и на закуску ночной кошмар нефтяных трейдеров: «Али аль-Омар, министр нефтяной промышленности Кувейта (ключевого союзника Саудовской Аравии), заявил в воскресенье, что цены на нефть, вероятно, снизятся до уровня $76 за баррель». В общем, тушите свет — электричество кончилось.
Чуть более вменяемо на этом фоне выглядят «победители», позицию которых мы здесь предъявим материалом Гвина Дайера — известного аналитика, писателя и экономиста, специалиста по рынкам.
Дайер посмеивается над саудитами: «…Саудовская Аравия и ее союзники надеются, что длительный период, когда цена барреля нефти ниже, чем стоимость получения, разрушит новую отрасль фрекинговой добычи нефти (в США — А. Ш.), и вернуть старые добрые времена. Бай-бай! Саудовская стратегия не будет работать, потому что около 98 процентов американских нефти и конденсатов имеет безубыточную цену ниже $80 за баррель. В действительности, 82 процентов американского производства будет по-прежнему приносить прибыль и при $60 за баррель…»
И далее столь же оптимистично в отношении Америки: «…В прошлом месяце, в первый раз за несколько десятилетий, Нигерия вообще не экспортирует нефть в США. Даже с большой скидкой, — американцам это просто не нужно…»
Что ж, Дайер прав — ценовая война саудитов не сможет остановить фрекинговые и сланцевые углеводороды Америки. А, значит, Америка снова побеждает.
«Победители» понемногу победят «пораженцев», и все успокоятся. Америка выиграла очередной круг цивилизационной войне.
Вот только побеждает Америка в той войне, которую упаковал, перевязал синим бантиком и вручил ей в руки король Абдалла — войне, в которой он не собирался участвовать и которая нужна только для того, чтобы не привлекать внимание к настоящей, главной войне.
А ведь все цифры были перед глазами и у Нобля, и у Драйера — да и у всех остальных «победителей» и «пораженцев» тоже.
Ведь легко задуматься — если поражение саудитов в противостоянии с нефтяной отраслью США, так просто, на кончике стилуса Айпада, понял журналист Дайер — почему его пропустил умудренный опытом король Абдалла, бросающий сейчас в топку низких цен миллиарды валютных запасов?
Все просто.
У нефти есть две цены отсечки, а не одна. Первая цена — отсечка корпораций: цена торгов, при которой себестоимость добычи на том или ином месторождении превышает цену продажи — и добыча останавливается.
Именно эту цену, простую и понятную западным экономистам и биржевым аналитикам, и таскают в зубах, как щенок резинового утенка, «пораженцы» и «победители». И здесь время, действительно, на стороне США — технологии все время совершенствуются, себестоимость добычи падает, а спонсирование «Арабской весны» — дорогое удовольствие даже для саудитов, долго не выдержат.
Эту войну король Абдалла проиграл бы — если бы в нее ввязался.
Но есть и вторая цена отсечки для нефти — отсечка государств: цена, при которой бюджеты начинают трещать по швам, а толпы, лишенные социальных бонусов, выплескиваются на улицы.
США в этой игре просто за бортиком — их бюджет опирается на внутренний спрос, а не на доходы от экспорта нефти.
И вот здесь всплывает важнейшая цифра, иероглиф, за которым — та война, которую развязал король Абдалла.
$140 за баррель. Цена нефти, при которой из глухой стагнации выскальзывает Иран, как обмылок из-под ноги западных санкций. Там тоже добыча нефти идет по грошовой себестоимости, — но объемы продажи зажаты ограничениями и квотами, а весь бюджет иранцев висит только на нефти.
Да, цена к катастрофическим для саудитов $140 не подползала, но и 110−115 — это опасно много. Одна-две захваченные платформы в нигерийских водах, один-два крупных теракта в Иракском Курдистане — а всем известно, Корпус стражей исламской революции на такие игры мастера — и вот он, заветный рубеж.
Персы. Шииты. Многовековые, извечные враги и конкуренты арабов, суннитов ваххабитского толка, к которым принадлежат братья-короли.
Война идет уже тринадцать веков, с первых десятилетий возникновения ислама. Где на этом горизонте Америка, Россия, европейцы…
Русские могут спорить с Абдаллой за право называться королями нефти. Американцы — королями золота. Но только персы-шииты угрожают главной короне братьев-королей, короне, алмазы которой они собирали полвека — короне королей ислама, новой мировой системы ценностей — их заветной цели.
И залпы именно этой войны мы сейчас наблюдаем.
Что же Россия? Крайне любопытно, что бюджет России и бюджет Саудовской Аравии сверстан на одной и той же цене «второй отсечки» — 93−96 доллар за бочонок Brent.
Значит, нужно не паниковать, не метаться и просто хорошо понимать — это не война русских. Нужно заниматься своим домом и своими делами, в том числе — своей нефтью, возвращать утраченное мировое лидерство — пока два других конкурента заняты каждый своими играми.
Цивилизационных войн России и своих хватит, чтобы еще в чужие ввязываться.
* * *
Написал заголовок — и задумался. Многие — и я в том числе — считали последней войной короля Абдаллы, вершиной его политической карьеры, «Арабскую весну» — цепь переворотов, сменивших в странах Северной Африки умеренно-светские режимы, ориентирующиеся на Запад, на лоскутно-политический хаос, ориентирующийся на радикальный ислам.
И вот — новая война, не менее амбициозная.
Что ж, король Абдалла доказал, что великие политики — великие навсегда.
Александр Шпунт