Рассчитывать на то, что Польша станет другом России, не приходится, но силы, настроенные выстраивать конструктивные отношения между нашими странами, в польской политике все же присутствуют. Такое мнение высказали эксперты, опрошенные Центром политического анализа.
Наибольшие симпатии к России испытывает направление польской национальной мысли, которое в выборе между основателями второй республики Романом Дмовским и Юзефом Пилсудским выбирает первого. До октябрьской революции 1917 года Дмовский был сторонником ориентации на Россию, видя в ней защиту от Германии. А потому Пилсудского он считал чуть ли не австро-германским шпионом.
В наше время представители этого направления объединены вокруг журнала «Польская мысль» (Myśl Polska) во главе с Яном Энгельгардом. «Энгельгард и его друзья — единственные, кто в Польше в чистом виде без примесей испытывает симпатию к России», — говорит главный редактор Восточного агентства OSTKRAFT Станислав Стремидловский.
Старший научный сотрудник Российского института стратегических исследований Олег Неменский полагает, что России было бы выгодно, если направление Энгельгарда было представлено в польской политике.
«В довоенное время национал-демократы отличались антисемитизмом и сейчас это привело к их маргинализации. Хотя перспективы у этого движения хорошие. Интеллектуально оно является одним из наиболее интересных в Польше, но в большой политике в настоящее время никак не представлено», — говорит он.
По словам Неменского, представители «нацонал-демократического» направления являются евроскептиками и негативно настроены к Германии. Они призывают выстраивать конструктивные отношения с Россией, не заниматься борьбой за лидерство на Востоке.
Также эксперт отмечает «народное» (ludowe) направление в политической мысли Польши, не укорененное в старой шляхетской традиции, и поэтому свободное от негатива в адрес России, а также стремящееся к сотрудничеству с ней. «Ярким представителем этого направления был лидер партии „Самооборона“ Анджей Леппер, в 2011 году найденный повешенный в своем кабинете. Леппер поддерживал президента Белоруссии Лукашенко и сотрудничал с евразийским движением в России. Возникает вопрос, не было ли самоубийство политика подстроено?» — спрашивает он.
Стремидловский полагает, что на почве неприятия бандеровщины Россия также может сотрудничать с союзами выходцев из «Восточных кресов» (территории Западной Украины и Западной Белоруссии, которыми владела в период между двумя мировыми войнами II Речь Посполитая).
«Более-менее нормальные отношения с Россией пытается выстраивать Костел, кроме той части, которая ориентирована на греко-католиков», — добавляет он.
Кроме того, бывший премьер Лешек Миллер, ныне председатель оппозиционного Союза демократических левых сил, занимает своеобразную позицию. С одной стороны, он призывает не злить Россию, с другой выступает за альянс с США.
«Если говорить об общей массе поляков, то ее нельзя назвать яро русофобской. Если почитать комментарии на сайтах под статьями о последних российско-польских скандалах, то станет заметно: польские пользователи активно критикуют собственное правительство за то, что оно в угоду США и Германии разрушает хозяйственные связи с Россией», — говорит Стремидловский.
Неменский, напротив, считает, что польская нация едина в своем неприятии России. «Можно сказать, что русофобия является интеллектуальной традицией, созданной в Польше и разделяемой практически всеми поляками. Рассчитывать на то, что Польша может стать дружественной страной, нельзя. Крайне негативное отношение к России и стремление к разделению русского пространства вошли в польскую национальную идентичность. По вопросам внешней политики польское политическое сообщество в целом едино», — говорит он.
Различные мнения существуют и о корнях польской русофобии. Стремидловский полагает, что исторические корни не являются определяющими в российско-польских противоречиях. «Украинский кризис показал, что поляки могут быстро забывать исторические обиды. В этом году они быстро забыли про Волынскую резню и другие преступления бандеровцев», — указывает он.
По мнению эксперта, отношения России и Польши предопределяет старая добрая конкуренция за влияние на Украину, Белоруссию и Прибалтику. «Имперский дух жив в поляках и в прессе время от времени находятся этому подтверждения», — подчеркивает он.
Стремидловский убежден в том, что зоологические русофобы в Польше находятся в явном меньшинстве.
«Недружелюбную политику страны определяют не они, а интересы внешних игроков, как США, так и Германии. При этом Германия влияет сильнее, поскольку у нее есть собственное представление об обустройстве Евразии», — говорит он.
Неменский же полагает, что корни польской русофобии очень старые и берут свое начало в XIV—XVI вв.еках. «В почти неизменном виде эта идеология сохранилась до наших дней. Практически вся западная русофобия базируется на польских наработках XVI века, поскольку информация о России на Запад поступала, в основном, из польских источников», — отмечает он.
По словам Стремидловского, современная Польша заставляет вспомнить незавидную судьбу полка Домбровского, которому Наполеон пообещал «незалежность» за помощь в войне с Россией. «Как только Польша начинает думать, что в составе „великой коалиции“ сможет чего-то вырвать у России, то у нее начинаются провалы как у Туска с Сикорским», — добавляет он.
«Если в чем и солидаризуется польская оппозиция от церковных мракобесов до левых, так это в том, что у Польши в настоящее время никак не выражены национальные интересы. За это правительство нещадно критикуют», — заключает эксперт.
Андрей Тихонов